Выбрать главу

Николай Васильевич откинул рукой густые седые волосы, которые растрепал ветер, повернул ко мне сухощавое загорелое лицо с яркими, еще молодыми глазами:

— Вот был у нас некий Павел Петрович Пономарев. Пономарем в церкви служил, потом в милиции работал. Самый грамотный мужик был, все в истории края знал, документы собирал. Говорят, архив его вроде бы в Яхреньгской школе остался. Точно не знаю, не скажу, а вот только думаю — кто бы сейчас нашу историю записал?! Как удержать, чтоб не ушло, как вода сквозь пальцы, все то, что было в прошлом, что есть теперь?

— Многие этим заняты, Николай Васильевич. Хотя бы вот те ребята, что работают в соседней избе.

— Согласен. Понимаю. Но только этого мало.

И снова, как бы вглядываясь в себя, тихо закончил разговор:

— Народу нет... А то бы взяться всем миром да поставить хозяйство так, чтобы и крестьянину прибыль была — да разве от такой красоты кто уедет?

Возвращались мы уже в сумерках, когда работать с чертежами стало невозможно. Долго светило нам вслед одно-единственное окно...

Кировская область

Лидия Чешкова, наш спец. корр.

Амазонский щит

В Перу хорошо известна легенда об Ольянте, отважном предводителе инкского племени танцу, и генерале победоносной армии Верховного Правителя, покорителя многих новых земель и народов Пачакутека. Молва гласит, что Ольянта выиграл сто сражений. Но даже столь славные подвиги на бранном поле и благородное происхождение не могли преодолеть стену кастовых предрассудков, вставших на пути его любви к дочери Пачакутека, прекрасной Куси Кольюр, что значит Звезда Радости. Ольянта и принцесса сочетались тайным браком, который стал достоянием гласности с рождением дочери, нареченной Има Сумак. Разъяренный Пачакутек заточил принцессу на десять лет в Акльяуаси — «Храм жриц Солнца». Ольянта сумел спасти свою жизнь, укрывшись в родовой крепости Ольянтайтамбо. Воины Пачакутека много лет безуспешно осаждали ее и взять сумели благодаря лишь хитрости другого блестящего полководца той эпохи — Руминьяуи, Каменного Глаза.

Однажды израненный Руминьяуи появился перед крепостными воротами. Он воззвал к Ольянте, прося защитить от убийц — сторонников нового инкского правителя Тупак Юпанки, который сменил на троне умершего отца Пачакутека. Поверив беглецу, Ольянта впустил его в крепость и осыпал милостями. Оправившись от ран, Руминьяуи во время праздника Солнца ночью открыл крепостные ворота, в которые хлынули атакующие воины.

К чести инков, эпопея закончилась благородно и счастливо. Тупак Юпанка по ходатайству юной Имы Сумак не только пощадил жизнь Ольянты, но и поставил его губернатором всего Антисуйю — одного из четырех регионов, составлявших империю. Куси Кольюр смогла покинуть храм весталок и воссоединиться с мужем.

Древнее предание об инкских Ромео и Джульетте (правда, к этой паре судьба оказалась более благосклонной) на рубеже XVI—XVII веков неизвестный автор записал латинским шрифтом на языке кечуа, и это одно из наиболее ранних литературных драматических произведений Перу имеет под собой вполне реальную историческую основу. Как реальны и все его главные персонажи, включая Руминьяуи, который прославился особенно упорным сопротивлением испанским конкистадорам в районе Кито и ныне почитается как один из национальных героев Эквадора. Свидетельствуют о достоверности тех далеких событий и величественные руины Ольянтайтамбо. Они находятся в департаменте Куско, в знаменитой Священной долине инков, недалеко от города Урубамба.

Оранжевый, как апельсин, автобус, в который я сел на площади Санта-Тереса в Куско — бывшей столице инкского государства, а ныне — «археологической столице Южной Америки», лихо одолел подъем из долины на плато. Остались позади циклопические стены храма — крепости Саксайуаман, священный валун Ккенко, «Красная крепость» — Пука-Пукара, у подножия которой пасутся грациозные ламы с красными ленточками, вдетыми в треугольнички всегда настороженных ушей.

За котловиной Корао после живописного индейского городка Писак с его необыкновенно красочным воскресным базаром началась, наконец, Священная долина, рассекаемая голубым мечом реки Урубамба, которую инки называли Вильканота. Четырехколесный «апельсин» прокатился мимо Ламая с его целебными источниками, провинциального центра Калька, местечка Урко, где, говорят, растет самый лучший в стране маис. Купленный у местной крестьянки початок не обманул ожиданий: обнажившиеся под листьями крупные зерна отливали такой жемчужно-молочной белизной, что слоновая кость пожелтела бы от зависти.