В начале 1963-го в одной из речей Касем похвастался, что пережил 29 покушений. Но в это время против него уже зрел новый, самый опасный заговор, в котором смогли объединиться и националисты, и деятели Баас, и даже бывшие соратники короля. Утром 8 февраля того же года преданные путчистам танковые и пехотные части Багдадского гарнизона вновь, как и за пять лет до этого, захватили все стратегические пункты столицы. Касем и верные ему офицеры забаррикадировались в Министерстве обороны, но на него тут же обрушился огонь — на сей раз не только артиллерии, но и авиации. Кровавое иракское колесо совершило очередной виток. На стороне Касема выступили было отряды коммунистов, вооруженные палками и мотыгами, но они не могли справиться с регулярной армией. Через день диктатор сдался. Его вместе с генералами Таха Ахмедом и Фадилем аль-Махдави отвезли в здание государственной телерадиокомпании, где и расстреляли. Убитого генерала потом «усадили» на стул и несколько дней показывали по телевидению, чтобы убедить народ в смерти «заговоренного» единственного вождя. Рядом с трупом стоял солдат, который периодически поднимал голову Касема за волосы и плевал ему в лицо.
А к власти пришла коалиция националистов и правого крыла Баас. Президентом стал возвращенный из Западной Германии Ареф, премьером — генерал Ахмед Хасан аль-Бакр. «Национальная гвардия», наспех сформированная из уголовников, которых выпустили из тюрем под обязательство записаться в ее ряды, развернула настоящую охоту на коммунистов и других сторонников Касема. За несколько месяцев погибли тысячи людей, включая генсека ИКП Саляма Адиля (в Москве до сих пор есть улица его имени). «Гвардейцы» живьем закапывали людей в землю, насиловали матерей на глазах детей, вырезали на спинах своих пленников пятиконечные звезды. Надо сказать, что эта вакханалия вызвала возмущение даже у общеарабского руководства Баас, которое настояло потом на снятии руководителей «гвардии» со всех постов. Сделать это оказалось легко, поскольку Арефу как раз надоела роль свадебного генерала, и он при помощи своих сторонников 18 ноября 1963 года совершил очередной мини-переворот. Став таким образом руководителем страны не на словах, а на деле, он назначил главой правительства генерала Тахера Яхъя, который начал очередную волну репрессий, на этот раз против баасистов. И партия Баас была в очередной раз запрещена, хотя правительство и подхватило ее лозунг «арабского социализма». Остается добавить, что в мае 1964-го была-таки принята, наконец, первая конституция Иракской республики, которая гарантировала права и свободы всем гражданам. Однако соблюдать эти обещания на практике, конечно, никто не стал. На севере возобновилась война против курдов, партии остались под запретом, казематы полнились политзаключенными самых разных мастей и убеждений. Вскоре после гибели президента в авиакатастрофе в апреле 1966 года президентом Ирака без всяких выборов стал его брат Абдель Рахман Ареф.
Истории конец
Но и на этом череда мятежей и переворотов не прекратилась. Ушедшие в подполье баасисты заключили союз с офицерами президентской охраны, которые, в свою очередь, организовали новое тайное общество — «Арабское революционное движение». И вот в июле 1968 года, ровно через 10 лет после свержения монархии, когда глава государства находился за границей, заговорщики легко захватили власть. Показательно, что сторонники Баас тут же расправились со своими союзниками, как не раз поступали и в дальнейшем. «Превентивные» аресты и казни возможных противников стали «фирменным признаком» иракской власти, кто бы ее ни представлял.
Новая эпоха — старые нравы. 5 ноября 2006 года, Багдад. Саддам Хусейн Абдель Маджид аль-Тикрити, участник всех важных событий иракской политической жизни с 1950-х годов, президент в 1979—2003 годах, реагирует на только что вынесенный ему смертный приговор. Фото ULLUSTEIN BILD/VOSTOCK PHOTO
Президентом и главой Совета революционного командования (СРК) стал генерал Ахмед Хасан аль-Бакр, а его заместителем — подлинный автор переворота и тогдашний начальник партийной службы безопасности Саддам Хусейн. В дальнейшем именно контроль над спецслужбами позволил этому крайне честолюбивому человеку постепенно оттеснить от власти своего патрона и его ближайших соратников. После «добровольного» отказа Бакра от всех занимаемых постов в июле 1979-го Саддам сосредоточил в своих руках всю полноту власти, став председателем СРК, президентом и главнокомандующим.
В кровавой каше иракской политики на плаву удержался, как это часто бывает, самый жестокий и беспринципный. Политик, который самим стилем своего правления сразу дал понять народу: череда свержений кончилась, он никаким заговорщикам не по зубам. Наоборот, всякий хоть отдаленно заподозренный в антидиктаторской деятельности немедленно поплатится головой. Кроме того, не в пример лукавым предшественникам Саддам не боялся решительных шагов. Национализация нефтяной промышленности позволила ему бросать огромные доходы от экспорта нефти на текущий «прокорм» народа, что обеспечило ему искреннюю поддержку широких, как выразились бы Ленин или Гитлер, масс. Недовольных ждали следственные изоляторы тайной полиции и разветвленная сеть тюрем по всей стране. Чудом бежавшие оттуда узники рассказывали о том, как людей пытают электротоком и растворяют в ваннах с серной кислотой, но после кровавых 1950-х и 1960-х такими историями иракцев было уже не расшевелить.
Не меньше чем на собственный «имидж» Хусейн потратил денег и на оружие для осуществления своей маниакальной цели — достижения военного господства на Ближнем Востоке. В 1980 году он, как известно, развязал войну против Ирана, пытаясь захватить приграничные районы этой страны. Восемь лет боевых действий унесли сотни тысяч жизней, но не дали Багдаду и тени победы. Еще менее удачным оказалось вторжение в Кувейт в 1991-м: войска антииракской коалиции тогда легко разбили иракцев и вынудили диктатора пойти на унизительный мир. США , долгое время вооружавшие режим Саддама, теперь объявили его своим главным врагом. И после многих лет давления и экономической блокады весной 2003 года вторглись-таки в Месопотамию. На этот раз дело было доведено до конца: страна оккупирована, ее лидер захвачен и казнен, партия Баас распущена. Но победа оказалась мнимой — им не удалось установить в Ираке ни порядка, ни того, что они называют «демократией на экспорт». Даже нефтяные запасы, которые, собственно, и были главной целью вторжения, пока недоступны из-за непрекращающейся партизанской войны.
Куда хуже пришлось самим иракцам. Экономика страны полностью разрушена, госаппарат погряз в коррупции, тысячи людей гибнут во время бессмысленных терактов и столкновений. Арабы опять воюют с курдами, шииты — с суннитами. Сегодня уже мало кто верит, что единый Ирак доживет до своего столетия — 2021 года. Принятый в начале 2008-го проект федеративного устройства, по существу узаконивает распад страны. Это символически подтверждает и отмена черно-бело-красного национального флага — последнего остатка прежнего государства. А корни нынешних трудностей Ирака кроются в событиях 50-летней давности. Полвека свободы, которую принесла этой стране революция, легли тяжелым бременем на иракский народ. Свобода и долгожданный суверенитет сегодня вновь утрачены и во многом по причине отсутствия внутреннего единства и согласия. Уроки июльской революции 1958 года, объединившей национальные силы, покончившей с иностранным диктатом и провозгласившей «республику для всего народа», не пошли впрок и оказались забыты.