Мы достали наши сертификаты и показали фельдшеру, возглавлявшему кордон. Аднан почему-то стал обходить машину, стараясь скрыться из виду. Сержант заметил этот маневр. Оказалось, что Аднан не захватил с собой справку, не ожидая подобных строгостей. Пришлось ему засучивать рукав.
— До чего непонятливые у нас работники здравоохранения, — говорил он нам, усаживаясь обратно в машину. — Я же объяснил им на чистом арабском языке, что я правительственный чиновник и делал прививку в прошлом году.
Но в общем он не очень обиделся на кордон, тем более что лучше лишний раз подвергнуться прививке, чем заболеть оспой.
Конец фирмы Доксиадис
К вечеру мы доехали до Амары, чистого городка на Тигре, одолев, таким образом, более половины пути до Басры. Переночевали в доме, где живут наши врачи, которые работают в тамошней больнице. Едва выехав за город, мы снова столкнулись с жилищной проблемой.
Обширный пустырь за городом был застроен сотнями более-менее одинаковых кирпичных домиков.
— Такие городки строятся сейчас на окраине у каждого большого города, вы еще не раз встретите их на пути, — сказал Аднан, когда мы подходили к первым домам.
Перешагивая через груды битого кирпича, к нам направился решительный на вид молодой человек в синем костюме.
— Здравствуйте, я представитель заказчика на строительстве, зовут меня Али Исмаил. Советские инженеры? Очень приятно, что вы к нам заехали.
Исмаил показал нам планы домиков, которые строились для низко-и среднеоплачиваемых рабочих и служащих. Каждый из них состоит из двух-трех комнат, имеет дворик и плоскую крышу, обнесенную парапетом, на ней спят в жаркое время года.
— Дома будут продаваться рабочим в рассрочку на двадцать лет,— сказал Исмаил. — Но это не лучшие проекты, многое приходится переделывать, дома запроектированы еще до революции фирмой Доксиадис, а теперь наши архитекторы научились уже создавать лучшие поселки.
После революции фирму Доксиадис попросили прекратить свою деятельность в Ираке, но остались компании помельче, кормившиеся рядом с нею, в том числе и те, что строят этот поселок. А они привыкли работать нечестно, подсовывать заказчику всякую дрянь, тем более если заказчиком являлось государство. Только они не учли, что государство теперь другое.
Мы подошли к одному из законченных домиков. И тут Исмаил начал демонстрировать нам настоящие чудеса.
— Вот дом, — сказал он, — принятый фирмой и управлением, как хороший и годный для жилья.
Исмаил легонько стукнул ногой по кирпичному забору. Забор покачнулся и послушно рухнул, подняв столб пыли. Исмаил показал нам качающиеся стены, провалившиеся крыши, окна, похожие на крепостные бойницы...
Проводив нас до машин, Исмаил сказал:
— Мы все-таки одолеем. Нам, патриотам, и рабочие помогают и правительство сейчас на нашей стороне. Хотя и те еще сильны (если бы вы знали, сколько на меня и моих товарищей доносов написано, даже подкупить старались), но мы справимся.
Мы потом еще не раз встречали в Ираке людей, очень похожих на Исмаила. Их характеризует энтузиазм, новое отношение к своей стране и ненависть к прошлому.
Нефтяные реки
За Амарой на нас напали миражи. Они выскакивали из-за горизонта, демонстрируя обширные озера и пальмовые рощи, они даже забирались на дорогу, выкапывая перед нами ямы, простирая болота. А по сторонам дороги, похожие на миражи своей необычностью, вставали величественные развалины. И только было мы собрались спросить Аднана, кто построил эти крепости, как он сам сказал:
— А не правда ли, развалины кирпичных заводов похожи на руины замков?
Ну, конечно, это кирпичные заводы, десятки их. Вот на горизонте торчат башни труб, целые и развалившиеся казематы напольных печей.
Потом все пространство по обеим сторонам дороги заполняют финиковые рощи. В тени пальм протянулись грядки овощей. Сбор фиников кончился, рощи пусты, зима, но сразу пейзаж становится гостеприимнее и как-то родней. Все-таки лес. Ирак — крупнейший в мире экспортер фиников. Советский Союз тоже покупает их, и, вернувшись в Москву, мы увидели их на лотках «Мосовощторга».
Из-за пальм и развалин заводов выглядывают ажурные нефтяные вышки.
— Посмотрите направо, — говорит Аднан, — там промыслы, не принадлежащие Ираку. Одна из причин наших бед и в то же время нашего богатства.
У иракской нефти недолгая, но бурная история. В начале этого века, после открытия нефти в соседних странах, в Ираке тоже началась разведка нефти.