Вплоть до 11 века до нашей эры царство Дянь существовало как самостоятельное государство, правители которого политикой и силой оберегали его независимость от своих соседей — в первую очередь от притязаний царства Хань. Но в 109 году до нашей эры правитель Дянь вынужден был принять покровительство Хань. С того года Дянь как царство исчезает со страниц исторических летописей, и начинается новая история дяньцев. Хань считает их своими подданными, но они не признают этого и сохраняют свою независимость, свою культуру, и ни один ханьский воин не ступает на их землю. Древний китайский историк Сыма Цянь писал: «Хань воевала с юго-западными варварами, уничтожила много царств, и только Дянь вернуло к себе уважение как царство». Официально их страна не называется царством Дянь, ее величают ханьским округом Ичжоу, но она остается царством дяньских потомков.
Социальные процессы с течением веков привели к распаду дяньцев на отдельные племена, которые вели каждое самостоятельную политику. Раздробленность превращала отдельные даже крупные племена в легкую добычу многочисленных врагов, зарившихся на богатства дяньских потомков. Прошло совсем немного времени, и потомки дяньцев оказались в составе шести крупных этнических и политических объединений — чжао. Прошли еще столетия, и в VIII веке шесть этих чжао были объединены властью одного из правителей — Пилогэ. Так было образовано государство Наньчжао.
В 937 году правитель Дуаньсыпин переименовал свое царство, назвав его Дали. Шесть веков существования Нанчьжао-Дали (до его разгрома монгольскими полчищами) было продолжением, развитием высокой культуры, достигнутой в древнем Дянь.
Из глубины веков протянулась непрерывная нить исторической и этнической связи между народами древности, античности, средневековья, нового и новейшего времени. Через поколения осуществлялась преемственность культур. Исчезали царства и правители, но оставались на века достижения народа, которые свидетельствовали о его активном участии в формировании и восточноазиатской, и южноазиатской цивилизаций, о его большом вкладе в мировую культуру.
Только совершив намеренное насилие над фактами, можно игнорировать оригинальный характер дяньской культуры, ее предшественников и ее продолжателей и попытаться представить дяньскую цивилизацию всего лишь локальным вариантом ханьской. При этом отбрасываются прямые свидетельства древних письменных источников, массовый археологический материал из «Горы Каменных Крепостей», даже несомненные данные о влиянии предков дяньцев на культуру и исторические судьбы этнических групп областей у Желтой реки, на базе которых и формировались ханьцы.
Именно дяньцы достигли совершенства в бронзоволитейном деле. В царстве Дянь зарождалось пиктографическое письмо, которое заложило основы пиктографической письменности нань-чжаосцев и которое бытовало в наше время у потомков наньчжаосцев — современных народов наси и ицзу. Эти современные народы сохранили в самобытных эпических сказаниях чувство осознания глубинного культурного родства со своими далекими предками — дяньцамн.
В изумительных образцах бронзовой дяньской скульптуры, в гравированных рисунках на дяньском оружии и орудиях труда ученые видят следы каких-то древних контактов с народами Средней н Центральной Азии или даже с шумерской периферией на Южноазиатском субконтиненте.
Широким полотном история разворачивает картину возникновения, существования, процветания, гибели и последующего возрождения для одних малоизвестной, а для других и вовсе неизвестной древневосточной цивилизации — культуры античного царства Дянь.
Рудольф Итс, доктор исторических наук
Честер Хеймс. Беги, негр, беги!
Продолжение. Начало в № 7.
Придется убрать еще одного, — подумал Уолкер, услышав шаги управляющего домами. — С негром, можно сказать, все кончено. Он в западне, осталось только добить его. И именно сейчас тут появляется какой-то идиот!..
Уолкер наблюдал за управляющим, стоя в нише у двери, за которой лежал негр. Здесь управляющий не мог его видеть. Осторожно заглянул за угол. Табличка на стене указывала, что он находится в помещении фирмы «АПЕКС — верхнее платье». На управляющем был помятый костюм и стоптанные туфли. «Он выглядит как опустившийся алкоголик, — подумал Уолкер. — Какой мерзкий, отвратительный тип...» Детектив мысленно стал приписывать незнакомому человеку самые дурные свойства характера — ему нужно было оправдаться перед собой на тот случай, если придется укокошить и этого... «Наверняка он горький пьяница, и скорее всего на этой должности недавно: через неделю-другую хозяева заметят, что он постоянно под градусом, и вышвырнут его. И тогда он снова окажется в сточной канаве. Будет лакать дешевый вермут и одеколон...