Маленькие рабы не посмели ослушаться. А потом наступили еще худшие времена, когда люди, владеющие рисовыми полями, начали скупать участки леса. Они покупали этот лес вместе с панья, которые автоматически становились их собственностью. Тех, кто пытался избежать этой участи, ловили и силой обращали в неволю. Так племя панья было порабощено феодалами и помещиками Вайнада. Период рабства, видимо, длился не одну сотню лет. Да и сейчас оно окончательно не исчезло.
...Поэтому неудивительно, что старого пророка и вождя Палана из Начери я встретила на кофейной плантации. Он сидел у куста зеленого кофе и рыхлил под ним землю. Когда я окликнула его, он поднял седую кудрявую голову и удивленно посмотрел на меня.
— Вот где я тебя нашла, — сказала я.
— А где бы ты меня могла сейчас найти? — еще раз удивился старик.
Мы так и уселись под этим же кустом кофе. Я видела, как по склону, на котором расположена плантация, сновали люди, занятые работой. Среди них было немало панья. Склон спускался вниз к узкому ущелью, на дне которого мирно журчал прозрачный ручей.
— Все это, — Палан показал на плантацию, ущелье и лес, — принадлежало когда-то панья. В те времена мы были свободными. А теперь слушай, я расскажу тебе, что знаю. Прошло много лет, и в моей старой голове все спуталось. И если я вдруг скажу неправду, ты меня простишь. Я предупредил тебя.
...Давно-давно где-то на западе стояла гора Иппимала. Это была высокая гора, сверху донизу покрытая лесом. В этом лесу с незапамятных времен и жили панья...
Палан рассказывал очень долго. Солнце уже клонилось к горизонту и теперь наполовину ушло в землю, чтобы, пройдя ее насквозь, вновь появиться завтра утром на востоке.
— Прошло уже много-много лет с тех пор, — задумчиво сказал Палан. — Панья многому научились. Теперь мы строим дома, делаем одежду.
Нас заставили работать на плантациях. Мы лишились многих своих земель. Но мы не забыли своих богов и свои джунгли. Когда нет работы на плантации, мы уходим в лес охотиться и собирать коренья и дикий мед. Мы ловим рыбу в реках и выращиваем тапиоку около наших деревень. Несмотря ни на что, панья остались панья.
Сто восемь куламов
...В этом я убедилась очень скоро. Каждое утро, когда на деревьях и траве лежала еще обильная роса, я отправлялась в путь. Деревушки панья были разбросаны везде: на склонах гор, в лесных зарослях, в узких долинах. В каждой из них несколько домов — небольших хижин, сделанных из бамбука. Крыши покрыты пальмовыми листьями или рисовой соломой. В некоторых деревнях бамбуковые стены обмазаны глиной. Глины вокруг много. Небольшие, чистые дворики вокруг хижин врезаны в глинистую почву. Как правило, в хижине одна комната. Она небольшая — метров восемь-десять. Потолок сделан из бамбуковых жердей. Окон нет. Свет и воздух проникают сквозь узкую дверь. Справа от двери, прямо в земляном полу, находится очаг. Несколько камней поддерживают глиняный горшок над очагом. Всю мебель заменяет циновка. На ней спят, сидят и едят. Кроме этой циновки, двух-трех глиняных горшков, нескольких ложек из кокосового ореха, тряпки, которая заменяет многим одежду, а иногда топора с узким лезвием или старинного копья, вы ничего в хижине панья не найдете. Перед некоторыми хижинами стоят деревянные высокие ступы-крупорушки с тяжелыми пестиками. В них обычно женщины рушат падди — неочищенный рис. Сами панья его не выращивают, а покупают за деньги, заработанные на плантации. Да и хозяева плантации предпочитают расплачиваться прямо зерном. Рядом с двориками небольшие возделанные участки. На этих участках панья выращивают тапиоку.
В некоторых местах появились так называемые колонии для неприкасаемых — хариджан. В них поселяют и панья. Там они живут в длинных каменных бараках под черепичной крышей. Каждый барак разделен на несколько секций. Секция — это одна комната, рассчитанная на отдельную семью. Колонии строят в неуютных безлюдных местах. Панья стараются в них не попадать. В племени бывших рабов нет богатых и зажиточных. Панья все бедны. На плантациях, где они работают, им платят гроши, а на них почти невозможно прокормить семью. Поэтому панья не расстаются со своими традиционными занятиями. Лес по-прежнему кормит племя. Ростовщики и торговцы обманывают панья, и те легко попадают в их сети. Нередко бывает, что весь дневной заработок панья отдает ростовщику.