Вербовка проходила среди моря беснующихся огней, за клубами искусственного дыма. Он шел изо рта лучезарного блондина, нарисованного на рекламном щите. Что ж, американцы привыкли к рекламной пестроте, она не отвлекает их от дел. Но кое-кто в тот вечер подходил с серьезными расспросами к армейскому грузовику в центре Манхэттена.
Я собирал чемодан, готовясь ехать в аэропорт «Дж. Ф. Кеннеди», когда с экрана гостиничного телевизора донеслась пальба. Стрелял нарисованный мультипликатором волк... в краснозвездной фуражке. Еще один отголосок той Америки, которая не расстается с кольтом ни в обычном, бытовом, ни в глубинном, политическом смысле этих слов. Той Америки, которая хронически больна антисоветизмом.
Разумеется, есть и другая Америка, чему жизнь дает немало веских подтверждений. Будущее за ней, а не за маньяками, пытающимися вести молодежь от безобидной, казалось бы, стрельбы на лужайке к международным авантюрам. Но пока сила и власть в их руках, гильза из Скалистых гор выглядит как суровое напоминание.
П. Богомолов
Нимал — коричный мастер
За Цейлоном издавна утвердилась слава «чайного острова» благодаря отменным вкусовым качествам тамошнего чая. Однако с не меньшим основанием Шри Ланку можно назвать и «коричным островом». Ведь именно там разводят Cinammum zeylanicum, одну из двух разновидностей тропического дерева из семейства лавровых, дающую самую ценную «цейлонскую корицу». Впрочем, и на самом Цейлоне это привередливое дерево признает лишь влажную прибрежную равнину в Южной провинции. В отличие от кокосовой пальмы и гевеи выращивают его не на плантациях, а на небольших крестьянских наделах. Дело в том, что, хотя коричное дерево не требует особого ухода, процесс получения пряности довольно сложен, и при крупном плантационном хозяйстве понадобилось бы слишком много рабочих рук, так как механизировать его, увы, невозможно.
...Нималу Амарасингаму пошел только десятый год, но в деревне Кантапура его и сверстников уважительно называют «коричными мастерами». И не зря, ибо самую ответственную операцию на домашних «фабриках пряностей» выполняют именно они. Коричное дерево растет быстро. Посадишь черенок, через два года уже пора срезать верхушку, чтобы деревцо не тянулось вверх, а обильно кустилось. «Урожай» долго ждать себя не заставляет. Не успеешь оглянуться, как ствол скрылся в пышной шапке молодых побегов. Если их вовремя не срезать, кора огрубеет и станет непригодной для переработки. Поэтому Амарасингам-старший сам каждый день обходит участок, присматривая подходящие ветви.
Накануне обрезки он обильно поливает выбранные деревца. А рано утром, пока еще не наступила жара и корни гонят к листьям сок, отец срезает большую охапку метровых ветвей и аккуратно, чтобы не повредить кору, складывает в тени под навесом. Теперь все зависит от Нимала: за день он должен успеть изготовить из этого сырья полноценные «полуфабрикаты», иначе ветви пересохнут и превратятся в обычный хворост.
Орудия производства у «коричного мастера» самые простые — маленький металлический прут, острый нож да собственные проворные руки. Причем и прут и нож обязательно должны быть медные: кора коричных деревьев содержит много дубильных веществ, и от соприкосновения со сталью или железом она моментально чернеет. В старину, правда, пользовались еще и костяными ножами, но сейчас их можно найти разве что в лавках антикваров, да и то за большие деньги.
Начинает Нимал с того, что осторожно обдирает с ветки плотный верхний слой коры. Когда под ним обнажится зеленый слой луба, маленький мастер приступает к «холодной прокатке»: одной рукой быстро вращает ветку, другой плавно, словно смычком, водит медным прутом по лубу, чтобы тот отстал от древесных волокон. «Горячий» способ — прогреть ветку над чаном с кипящей водой — конечно, проще, но Нимал не пользуется им. С паром из верхнего, зеленого, слоя улетучивается часть ароматических веществ, сохнет он потом хуже, да и времени при этом уходит больше, а у «коричного мастера» и без того каждая минута на счету.
Затем наступает самый ответственный момент, где требуется, пожалуй, не меньшая виртуозность, чем при хирургической операции. Ведь толщина луба всего полмиллиметра, а снять его нужно так, чтобы он нигде не разорвался.