Наверное, нет более противоречивого периода в жизни Гудини, чем австралийский. Мы знаем, что он совершил сенсационный прыжок с моста; есть и фотография. В газетах говорится, что, когда он упал в воду, на поверхность вынесло труп утопленника. Когда Гудини, сняв наручники, вынырнул и огляделся в поисках лодки, которая должна была его подобрать, он был настолько ошеломлен, увидев труп, что оцепенел, и его затащили в лодку будто бревно.
Позже на пресс-конференции американский артист сказал репортерам: «Не оскорбляйте меня, называя иллюзионистом. Я — мастер освобождения. В Америке, если вы потрясете любое дерево, с него упадут десятки иллюзионистов».
Говорят, что в самом начале австралийского турне в уборную Гарри позвонил незнакомец и заявил, что в Австралии полным-полно доморощенных мастеров освобождения, которым не хватает работы. Незнакомец предложил Гудини расторгнуть его «чертов контракт» и убираться домой подобру-поздорову.
Однако австралийский иллюзионист Джек Хаггард говорил, что это чепуха. Гарри пробыл в Австралии месяц, но его предложение продлить контракт не было принято: полчаса смотреть на зашторенную кабину австралийская публика не пожелала. Гарри аннулировал контракт с новозеландцами и отбыл в Ванкувер. По словам Хаггарда, если бы австралийские артисты желали выжить Гудини из страны, он, Хаггард, непременно знал бы об этом. Видимо, эта история — просто выдумка. К тому же Гудини наверняка сумел бы постоять за себя. Скорее всего турне просто не получилось.
Однако Гудини удалось стать первым человеком, совершившим успешный полет на аэроплане в Австралии. Согласно замерам он пролетел над зеленым континентом ровно одну милю.
Поспешно созданная австралийская лига аэронавтов наградила Гарри призом — диском, на котором было отчеканено Южное полушарие Земли с Австралией в центре, а также два крыла, имя Гудини между ними и дата: 16 марта 1910 года. Позже Гудини утверждал, что он совершил восемнадцать успешных полетов над Австралией, один из которых продолжался шесть минут и тридцать семь секунд.
В Сиднее Гудини посетил могилу Уильяма Генри Давенпорта и увидел, что она заброшена и поросла бурьяном. Он добился, чтобы за могилой стали присматривать, и сфотографировался рядом с ней. Копию фотографии послал в Мэйсвил, штат Нью-Йорк, где жил брат Уильяма Давенпорта, Аира.
В Австралии Гарри научился водить автомобиль, чтобы пораньше приезжать на летное поле. Но никто, кроме Брассака, у которого были железные нервы, не ездил с ним. После отъезда из Австралии Гудини никогда больше не летал на аэроплане и не садился за руль. Его страсть к новомодным изобретениям умерла так же быстро, как и родилась.
Уильям Грэшем
Перевел с английского А. Шаров Окончание следует
Купание в открытом океане
Наше научно-промысловое судно «Орехово» третий месяц бороздило воды восточной Атлантики в поисках скоплений рыбы. День и ночь работал эхолот, трал следовал за тралом, научная группа беспрерывно орала пробы воды в надежде определить биологически продуктивные районы, однако, кроме незначительных косяков рыб и стай дельфинов, стремительно уносящихся вдаль, ничего существенного для промысла в этих районах не наблюдалось.
Начиная от траверза Азорских островов, мы время от времени стали устраивать морские процедуры — купание в океане. Этому предшествовали долгие и упорные уговоры капитана. В конце концов он согласился, но приказал в целях безопасности поставить на верхнем мостике одного наблюдателя, а другой вместе с аквалангистом должен был патрулировать в надувной резиновой лодке. Опустили и два штормтрапа, чтобы в случае чего купающиеся могли быстро подняться на борт. Все следили, не покажется ли над водой треугольный акулий плавник.
Температура воды была почти такая же, как воздуха, и все же плавать было одно удовольствие. Благодаря высокой плотности воды можно было свободно лежать на спине, легко держаться на волне; правда, попав в рот, вода вызывала отвращение своим горько-соленым вкусом, а после купания на спинах моряков оставляла белый налет соли.
Однажды когда все уже свыклись с мыслью, что ничего купающимся не угрожает, и притупилось внимание наблюдающих, раздался оглушительный свист из рубки штурмана. Буквально в нескольких метрах, со стороны кормы, появился медленно плывущий по направлению к судну серпообразный плавник. С борта хорошо просматривалась в прозрачной воде необычной формы акула. Это была акула-молот, наиболее хищная. Она достигала длины около двух метров. Наши моряки, как обезьяны, один за другим карабкались по штормтрапу. Через какую-то минуту все стояли на палубе судна, тяжело дыша и всматриваясь в действия нежелательного гостя. Акула прошла вдоль борта и ушла в глубину.