Особенность этих мест заключается в том, что байкальские гольцы отвесно спадают в относительно ровную и широкую долину Кунермы, почти минуя полосу среднегорья. Через самолетный иллюминатор я глядел на лесистую чашу Кунермы с белеющими среди тайги озерами и думал о том, что вот эта самая, мало кому известная сегодня сибирская речка красотой своей не уступит ни прославленным местностям Кавказа, ни Тянь-Шаню, ни, быть может, самой Швейцарии.
Самолет, снизившись, описал два круга над местом нового поселка, который вскоре будет нанесен на карты. Люди внизу были заняты своим делом — они валили лес, начиная прямо от озерной кромки. Сверху было видно, что поваленные кедры и ели отличаются своими размерами — по берегам таких таежных озер всегда растут особенно крупные деревья.
Нет, я не хочу бросить тень на первостроителей. Рубить тайгу под новые поселки, конечно, необходимо, но обязательно ли было закладывать лесосеку прямо на берегу озера? Ведь район северного Прибайкалья, тяготеющий к трассе БАМа, самой природой предназначен в качестве зоны массового туризма и отдыха (сейчас называют это мудреным словом «рекреация»). Это поистине «земля обетованная» для всевозможных любителей природы, армия которых растет год от года. Вот почему проблемы охраны природы, сохранение таких замечательных таежных ландшафтов, как озерная система Кунермы, имеет первостепенное значение. Тысячам, нет, миллионам и миллионам людей предстоит в будущем, проезжая новой магистралью, любоваться той красотой, которую мы видим на Кунерме сегодня. Только вот сохранится ли она в таком виде и задумывается ли кто-нибудь над этим в грохоте рабочих будней большой стройки?..
Забегая вперед, расскажу о том, как спустя всего несколько дней довелось мне быть в Казачинске и разговаривать с председателем Казачинско-Ленинского райисполкома Александром Митрофановичем Ждановым.
— Дорогой человек, — сказал он мне, откровенно улыбаясь, — уж если тебе, залетному гостю, наша Кунерма приглянулась, то здешним рыбакам да охотникам она куда как милее. А в чем дело-то? Изыскатели вывели трассу непосредственно на озера? Ну, наверное, им так надо было. Можно ли не рубить лес прямо на берегах озер, заложить поселок чуть в сторонке? А кто его знает, может, необходимость такая возникла, а может, просто первым десантникам здесь поближе к зимней рыбалке... Откровенно говоря, насчет красоты природы да охраны ландшафтов- они, конечно, беспокоиться не будут, у них и прризводственных забот хватает...
Но ведь тайга, которую надо сохранить ради будущего, эти замечательные кунерминские озера, проблемы завтрашнего туризма в Прибайкалье — это тоже производство, тоже конкретная экономика, тоже забота сегодняшнего дня. Можно создать здесь разные технические сооружения, но утрата тех же таежных озер невосполнима, ибо выполнены они в мастерской природы...
...Мы снова летим над трассой БАМа, направляясь обратно к Усть-Куту. После напряженного внимания все, кто был в самолете, оживились, обмениваются впечатлениями, сравнивают наблюдения, прикидывают, много ли зверей встречено на маршруте. Я по-прежнему смотрю на тайгу, размышляю о ее судьбе. Недавно довелось мне быть свидетелем встречи посланцев комсомола Украины. Они отправлялись как раз сюда, в Лунный, и, наверное, будут прокладывать трассу по Кунерме. Все ли приезжие понимают, что таежная Кунерма не враг, которого надо победить, а великое народное достояние? Овладеют ли они элементарными правилами поведения в тайге, сберегут ли ее от лесных пожаров? Учитываются ли интересы рекреационного освоения этих мест при закреплении лесосырьевых баз за проектируемыми леспромхозами? Как сохранить особо ценные водоохранные и орехопромысловые леса по Кунерме, Нии и Таюре? Ведь если они останутся, то принесут людям немалую пользу. Даже очень плотным кубометрам древесины не перевесить значимости живой тайги со всем разнообразием ее биологических ресурсов. Один только охотник (правда, охотник выдающийся!) Виктор Николаевич Зырянов из деревни Орлинги в этом сезоне сдал государству 149 самолично им добытых баргузинских соболей, и это помимо белок, мяса диких оленей, боровой дичи, кедровых орехов, свежей рыбы и многого другого...
Правда, от охотников и рыбаков в приленских деревнях я слышал много жалоб и обид. Более десятка промысловиков, добывавших из года в год соболей в угодьях по Нии, были вынуждены оставить свои зимовья. Нет, сама по себе трасса БАМа никакого отрицательного влияния на соболя не оказала. Однако все, кто работает в тайге, особенно в авангарде ее освоения — проектировщики, изыскатели, — считают своим долгом и правом ходить по тайге с ружьями во все сезоны года и стрелять все живое. Очевидцы рассказывают про убитых летом и брошенных соболей, про летнюю стрельбу нелетающих птенцов, о сожженных или испорченных охотничьих зимовьях, то есть об отсутствии самых элементарных представлений о поведении в тайге. Эти пришельцы не понимают, что они попали вовсе не в дикие дебри, а в обжитую, освоенную тайгу, сходную фактически с полевыми сельхозугодьями, откуда собирают урожай каждую осень, каждую зиму. Недаром у охотников есть даже специальное слово — охотничье ухожье.