Белые ласточки
Земля хлеба
На границе Толбухинского округа стоит у шоссе белокаменная фигура крестьянки с караваем в высоко поднятых руках. Название первого же села на пути — Стожер — говорит о том, что здесь издавна живут хлеборобы: так называют болгары столб посреди тока. На карте округа множество названий, напоминающих о крестьянском труде: Сноп, Житен, Житница, Овчарово, Пчеларово, Пчелник, Медово...
Обычный облик болгарского села определяют горы: белые домики с красными черепичными кровлями лепятся к склонам друг над дружкой, словно ласточкины гнезда. А здесь пейзаж — горизонтальный, одноэтажные дома привольно раскинулись на широких пространствах. В непривычно просторных для Болгарии палисадниках видишь не только виноград, черешни или яблони, но и бесполезные, казалось бы, с хозяйственной точки зрения, пушистые сосенки...
Сразу же за Стожером начинается необъятное поле пшеницы, размеченное на правильные квадраты четкими линиями полезащитных лесных посадок. Это Добруджа — обширный степной район, лежащий между нижним течением Дуная и Черноморским побережьем. С незапамятных времен — фракийских, а возможно, и более ранних — люди сеяли в Добрудже злаки и пекли хлеб, о чем свидетельствуют многочисленные находки. Например, при раскопках порта древнегреческой колонии близ курортного городка Каварна археологи обнаружили большой зерновой склад. В амфорах — пшеница из урожая IV века до нашей эры! Склад велик даже по нынешним меркам — его длина около километра.
Было время, когда здесь обитали скифские племена: в начале нашей эры территория Добруджи, включенная в состав Римской империи, именовалась «Скития Минор» — «Малая Скифия». В начале VI века здесь обосновались славяне, а 1300 лет назад появились племена кочевников-протоболгар во главе с ханом Аспарухом. В союзе со славянами они сокрушили византийскую рать, и на Балканском полуострове появилось государство, в котором постепенно сформировалась болгарская нация.
Ни один другой район Болгарии не может похвастаться столь богатым черноземом. Добруджа занимает всего лишь четыре с небольшим процента территории страны, но дает Болгарии пятую часть хлебного и фуражного зерна, почти треть подсолнечника, около половины фасоли...
Эти цифры я услышал от заведующего сельскохозяйственным отделом окружного комитета партии Николы Петрова.
В 1944 году здесь насчитывалось более 35 тысяч единоличных хозяйств, а уже к 1950 году они объединились в 260 трудовых кооперативных земледельческих хозяйств — ТКЗХ. Сейчас в Толбухинском округе восемь аграрно-промышленных комплексов (АПК).
У большой, во всю стену, рельефной карты округа Никола Петров, разумеется, не мог обойтись без сравнения прошлых времен с нынешними:
— В дореволюционные времена в Добрудже, когда везло с осадками, собирали чуть более десяти центнеров пшеницы с гектара, а вот в прошлой пятилетке у нас было три года со средней урожайностью более 50 центнеров.
Нельзя забывать, что совсем недавно дефицитным товаром здесь была... простая питьевая вода. Подпочвенные воды у нас расположены на глубине 60— 90 метров, а по осадкам Толбухинский округ — беднейший в Болгарии. И вот, представьте себе, в нашем городе женщины еще до рассвета отправлялись к немногочисленным водоемам и часами простаивали в очередях. Воду возили по городу в бочках и торговали ею в розницу. В дореволюционные времена здесь не знали, что такое электричество на весь Толбухинский округ приходилось лишь сто больничных коек, не было ни одного километра асфальтированных дорог...
Два даскала
В этом бедняцком краю не хватало школ. Вот почему «даскал» — сельский учитель — издавна пользовался в Добрудже почетом. Для образованной болгарской молодежи ехать сюда, на край страны, работать в школу почиталось за благородное подвижничество. Именно с поприща даскалов начался на рубеже XIX—XX веков трудовой путь двух болгар, чьи имена впоследствии стали широко известны как на родине, так и далеко за ее пределами,— Йордана Йовкова и Ивана Загубанского. Йовков прославился как выдающийся болгарский прозаик. Загубанский стал с профессиональным революционером; этот бесстрашный курьер ленинской «Искры» пять раз нелегально перевозил марксистскую литературу в Россию, пока не был схвачен царской охранкой...
Что такое боль дореволюционной Добруджи, можно представить по новеллам Йовкова. Они рассказывают о том, как под гнетом непосильного труда изнемогают батраки с черными от мелкой пыли лицами, как бедняки колесят с семьями от села к селу в надежде увидеть «приносящую счастье белую ласточку».