Однажды безоблачным весенним днем на праздник пасхи вошел в большую залу отшельник и приветствовал сидевших за пиршественным столом.
— Да благословит бог всех вас! — вскричал он.— Более достойного собрания рыцарей мир, верно, никогда не увидит. Но одно место за столом не занято. Расскажите об этом сиденье, мой господин король!
И он указал своим посохом на незанятое сиденье между сэром Ланселотом и сэром Персивалем.
— Достопочтенный отец! — ответил король Артур.— Это — Гибельное Сиденье, и воссядет на него только один рыцарь, ибо так предсказал Мерлин в день сотворения Круглого Стола. Если же кто-либо другой сядет туда, он быстро умрет.
— Знаете ли вы, кто сядет туда? — спросил отшельник.
— Нет,— сказали король Артур и все его рыцари,— мы не знаем, кто займет это место.
— Он еще не родился,— сказал отшельник.— Но как раз в нынешнем году он увидит свет. И это ему суждено достигнуть Святого Грааля. Однако я пришел говорить не об этом, но о другом подвиге: о спасении леди, злыми чарами заточенной в Плачевной Башне. Только лучший рыцарь среди вас сможет освободить ее, и это — сэр Ланселот Озерный. И потому я прошу вас послать его в путь со всей поспешностью...
И отправился сэр Ланселот с отшельником, и ехал с ним все дальше и дальше, пока не оказался в городе, построенном на склоне холма, с узкими улицами и черной башней на вершине. И жители приветствовали его на его пути:
— Добро пожаловать, сэр Ланселот, цвет рыцарства! С вашей помощью будет спасена наша госпожа!
Ланселот, все еще сопровождаемый отшельником, проследовал к башне, затем вошел внутрь и стал подниматься по длинной лестнице, пока перед ними не оказалась огромная железная дверь.
— За этой дверью,— сказал отшельник,— пять долгих лет заточена прекраснейшая леди этой страны. По злобной ревности ее заключила сюда своим колдовством королева Фея Моргана, и никто не может освободить ее, но лишь рыцарь лучший из лучших.
Тут Ланселот взялся за дверь, и сразу же огромные засовы и запоры рассыпались на части, резко заскрежетали петли, и, ринувшись в комнату, он увидел Плачевную Леди, лежавшую в ванне с обжигающей водой, ибо на это обрек ее злобный недруг. Но лишь Ланселот ворвался в дверь, колдовство прекратилось, и Плачевная Леди вернулась к своему народу.
— Сэр рыцарь,— сказал отшельник,— раз вы освободили эту леди, то должны освободить нас также и от змея, обитающего неподалеку в старинном склепе.
Тут сэр Ланселот поднял свой щит и сказал:
— Я сделаю с божьей помощью все, что в моих силах, чтобы спасти вас от этого зла. И потому ведите меня туда!
Поднявшись на вершину горы, он увидел там огромный кромлех из трех врытых стоймя камней и четвертого, положенного на них сверху. И из этого мрачного обиталища появился с ужасным шипением могучий огнедышащий дракон без крыльев. Весь день продолжалась битва, и к вечеру Ланселот отрубил дракону голову. Затем он вновь сел на коня и, оставив позади холм, углубился в безлюдные ущелья Уэльса и скакал, пока не пересек Опустошенные Земли и не оказался у большого замка, наполовину разрушенного, с огромной центральной частью, возвышающейся над расколовшимися стенами и рухнувшими башнями.
Ланселот объехал вокруг замка, дивясь тому, что в этом запустении ни трава, ни ползучие побеги не росли даже там, где рассыпались камни. И вот оказался он перед той частью замка, что стояла невредимой.
Там встретили его два оруженосца и проводили в большую залу, где за высоким столом на помосте сидел среди своих рыцарей и леди Пелес — Увечный Король, которого много лет назад поразил Балин.
— Добро пожаловать, доблестный рыцарь! — сказал король Пелес, подняв искалеченную руку и не в состоянии встать с золоченого ложа.— Прошу за мой стол! Давно уже ни один рыцарь не посещал призрачный замок Карбонек, и, боюсь я, много лет еще должно пройти, прежде чем сюда явится тот, кто сможет вылечить мою жестокую раку. Но скажите мне ваше имя.
— Сэр,— сказал Ланселот, почтительно склонив голову,— такой ваш прием — большая честь для меня. Что же до моего имени, то я — Ланселот Озерный.
— А я,— сказал ему хозяин,— Пелес, король Опустошенных Земель и призрачного замка Карбонек. И выполняю я священный долг, ибо предком моим был Иосиф Аримафейский, и вскоре вы увидите чудо...
Ланселот сел за стол и тут заметил, что ни перед одним из сидевших не было ни пищи, ни вина; и воцарилась между ними тишина.