— Вместо того, чтобы учиться, как следует,— продолжает, распаляясь, Дженнаро,— он только о футболе и думает. Отец из кожи лезет, чтобы сын мог ходить в университет, а он все с приятелями шляется. Мяч вместо головы!
Младший Эспозито, Пьетро, не спускает с нас горящих глаз. Ясно, человек хочет высказаться.
Но лучше бы я ничего у него не спрашивал. Пьетро тут же прорвало. Выпучив глаза, захлебываясь словами, он обрушил на меня лавину футбольных сведений, выдал десятка два прогнозов по различным клубам и тут же убедительно их аргументировал, расписал все достоинства и недостатки «Наполи»... Остановить словоизвержение 15-летнего «тифозо» невозможно.
— Слушай, а ведь «Наполи» и чемпионом-то никогда не была. Так себе команда...— неосторожно вставил я.
Глаза у Пьетро налились кровью, он готов броситься на меня с кулаками. Джулиано побледнел, а глава семейства нахмурился и положил тяжелую руку мне на колено.
— Ну вот что, северянин. Ты иностранец, поэтому, считай, тебе повезло. Тебе может не нравиться неаполитанский кофе, неаполитанская пицца, неаполитанская «паста» и даже неаполитанский выговор. Бог с тобой! Но заруби себе на носу: «Наполи» — лучшая команда в мире. Так всем на севере у себя и расскажи.
Ну и семейка, думал я, уходя со стадиона. Вот они, маски «комедии дель арте». Младший сын — Скарамучча, готовый налететь на любого обидчика, не разбираясь, из-за любого пустяка. Сам Дженнаро — настоящий Пульчинелла. Наконец, старший сын... Конечно же, это Ковьелло: легкомысленный и веселый, главное для него — футбол, а учеба потом. Кажется, ему в голову даже мысли о работе не приходят. Ну, закончит он университет еле-еле. А что дальше? Ведь и с университетским дипломом найти работу невероятно трудно: в городе тысячи дипломированных специалистов безуспешно обивают пороги учреждений и предприятий. Отец пилит Джулиано каждый день: начинай, мол, присматривать себе место. Да где там! Посмотрит «Ковьелло» хитро на папу «Пульчинеллу», подмигнет брату «Скарамучче» и промолчит. Дескать, я знаю, что делаю.
Ох уж эти маски, маски современного Неаполя!..
Н. Ермаков, корр. ТАСС — специально для «Вокруг света» Неаполь — Москва
Большая вода подземелья
Ночью ударил морозец, и к утру дорогу покрыл ледяной панцирь. На одном из виражей наш «уазик» вынесло на встречную полосу и чуть не развернуло поперек трассы.
— Спокойно,— говорит Нурмухан шоферу.— Спокойно...
Справа от нас, за темным силуэтом гор Заилийского Алатау, занимается зыбкая утренняя заря.
Нурмухан Ахметов сосредоточенно смотрит в лобовое стекло. «Я казах,— говорил мне Нурмухан.— Деды мои всю жизнь кочевали. И я, выходит, кочевник». Так и есть. Нурмухан Ахметов — гидрогеолог. С пятнадцати лет он в «поле», а теперь ему тридцать три...
Мы мчимся по Кульжинскому тракту, по бывшему Великому шелковому пути. Проходит он у самого предгорья. Знали погонщики: здесь наиболее близко выходят к поверхности подземные воды. Здесь можно напиться, напоить верблюдов и переждать жару в тени раскидистых карагачей... Теперь это вполне современный автобан. Но как, может быть, и века назад, разговор в дороге идет о воде. О простой бесценной воде.
Мои спутники — изыскатели Алма-атинской гидрологической экспедиции: Нурмухан Ахметов — начальник Семиреченской партии, Борис Буров — начальник отряда. Сегодня они объезжают свои земли, чтобы решить на точках набежавшие деловые вопросы. Сейчас наш путь лежит на Талгарское месторождение подземной пресной воды, питающее Алма-Ату.
Утренний свет над нами расширился, сливаясь с белизной выпавшего ночью снега. Поля, пустые арыки, пастбища, виноградники, плантации табака с сухой стоячей будылью — все под снежной, блестящей коркой. Маячат вышки эксплуатационников, разбуривающих по следам изыскателей «кусты» водяных скважин. Вся эта долина между Заилийским и Джунгарским Алатау носит название Илийской впадины; для гидрогеологов же — это Илийский артезианский бассейн, который дает воду для орошения полей и пастбищ.
— Пройдет лет десять-пятнадцать,— задумчиво говорит Нурмухан, глядя в окно,— и люди скажут: ничего нам больше не надо.
— Как это? — энергично вступает в разговор Буров.— Ни золота, ни угля, ни урана? Не может такого быть!
— Дайте нам чистой воды! Вот что скажут люди...