— Теоретически да, но практически очень трудно. Работа эта нелегкая. Например, в одном эксперименте нам пришлось испытать пятьдесят тысяч растений, из которых мы отобрали всего одиннадцать перспективных гибридов. Однако результаты оправдывают себя.
И я вспоминаю дегустацию винограда, где ученые демонстрировали свои лучшие сорта раннего срока созревания.
Дегустация
Это был жаркий летний день, тот самый, характерный для начала августа степной части Крыма, когда пение жаворонка сливается со звоном в ушах от нестерпимой жары, лишь изредка смягчаемой легким дуновением непонятно откуда взявшегося ветерка. Большинство виноградников в эту пору еще не подают признаков созревания.
И вдруг, как в сказке, на длинном дегустационном столе устанавливаются тарелки, заполненные спелыми виноградными гроздьями разных сортов. Тут и Новоукраинский ранний с розовыми круглыми ягодами внушительных размеров, и соперничающая с ним по величине и красоте Таврия, крупные ягоды которой отливают загадочным черным блеском. Рядом с ними белые ягоды Сверхраннего бессемянного Магарача.
— А знаете, что характерно для всех сортов винограда, которые лежат сейчас на столе? — спрашивает Павел Яковлевич, и в глазах его я замечаю хитринку.
— То, что они созревают раньше других сортов?
Ученый смеется, но неожиданно говорит так, словно именно мною сделано это открытие:
— Да, да, вы правы. Это очень важно, что виноград может созревать на месяц или два до наступления осенних дождей, Ведь это значит, что его успеют убрать до появления болезней, характерных для сырой погоды. Но сорта, которые вы видите сегодня, объединяет еще и то, что они имеют высокую урожайность, более ста — ста двадцати центнеров с гектара. А попробуйте их на вкус! Вот хотя бы эту гибридную форму...
Мы пробуем темные ягоды, и Павел Яковлевич тут же комментирует:
— Сегодня только пятое августа, а в ягодах уже восемнадцать процентов сахара. К концу месяца будет двадцать девять. И обратите внимание на тона шоколада и сливок во вкусе.
Пока мы беседуем, эксперты пробуют виноград, представленный здесь из Одессы, Донецка, Молдавии, разных районов Крыма; оценивают их по десятибалльной системе. Взятые для контроля мировые эталоны ранних сортов Шасла белая, Мадлен Анжевин, Пино черный и Алиготе снимаются с дегустации из-за невызревания ягод, в то время как Сверхранний бессемянный Магарач получает 8,4 балла и рекомендуется для детского питания, Таврия — 8,8; ранний Магарач — 8,0; Мускат Янтарный — 8,6.
Я боюсь задерживать профессора Голодригу долгим разговором и потому задаю последний вопрос:
— У вас есть много интересных опытных сортов, а когда же они будут на виноградниках и есть ли возможность перевооружить, если можно так выразиться, все виноградарство только высокоценными?
— Во-первых, многие из выведенных нами сортов уже давно размножаются в Молдавии, на Украине и в Закавказье. Правда, пока очень медленно, потому что необходимо строительство крупных питомниководческих хозяйств. Они уже созданы у нас в Крыму и в ряде других районов. А во-вторых, пойдемте со мной, я вам кое-что покажу.
Мы проходим через большую комнату и попадаем в помещение, напоминающее собой чуланчик. Здесь все заставлено рядами пробирок. В каждой — тоненький зеленый стебелек с маленькими виноградными листочками. Комната освещена люминесцентными лампами, создающими впечатление таинственной каморки с чудесными превращениями. Люди в белых халатах кажутся чародеями.
И, как бы подтверждая мои мысли, Павел Яковлевич рассказывает:
— Ростки, которые вы видите в пробирках, появились из одной клетки. Дело в том, что у каждого растения есть так называемая точка роста, откуда начинают появляться новые ростки. Так вот в этой точке роста находится меристематическая ткань, которая и дает жизнь побегам. Ученые открыли, что каждая клетка этой ткани может дать росток. А этих клеток там тысячи. Стало быть, из меристематической ткани одного растения можно получить тысячи других с теми же свойствами. Но мы хотим еще большего.
Меристематической ткани, к сожалению, очень мало в точке роста. Ее количество можно сравнить разве что с кончиком иголки. Зато вокруг нее находится огромное количество молодой соматической ткани. И если бы нам удалось использовать ее клетки, а это теоретически возможно, то из одного растения можно было бы произвести миллионы других. Тогда проблема размножения была бы решена, так как уже на второй год полученные таким способом виноградные растения дают урожай. Над этим мы сейчас и работаем.