Неуклюже ступая по хрустящему коралловому ковру, Краснов и Чекерс обошли дисколет. Космический аппарат стоял на твердом грунте в небольшой седловинке между подводных скал. Игорю место их посадки очень напоминало классический коралловый атолл, с той, правда, разницей, что в Тихом океане верхняя кромка рифов обычно выходит к поверхности, а не прячется на глубине. Перед дисколетом стоял крутой тупоконечный утес, похожий на поломанный зуб. Да, подумал Игорь, если бы они в этот утес воткнулись, были бы проблемы. А так — все обошлось. Не считая поломанных пропеллеров, конечно, но это не самое страшное: пусть они временно лишились вертолетного хода, на орбите в прицепе есть запасные винты. А ионный двигатель легко поднимет дисколет с любой глубины.
— Слазаем? — Игорь мотнул головой в сторону утеса. Чекерс смерил скалу взглядом: она казалась высотой метров сорок — сорок пять, с поправкой на аберрацию — не больше тридцати. Невысоко, но лезть туда не имеет совершенно никакого смысла — нет ни приборов для исследования, ни хотя бы фотоаппарата. Даже ландшафтом с высоты не полюбуешься — не та видимость... Но спорить с Красновым не хотелось, и пилот согласился.
Карабкаться на скалу оказалось удивительно удобно. Достаточно было оттолкнуться ногой о самый незначительный выступ, как тело взмывало вверх, и сразу на метр ближе становилась поверхность моря, такая непривычная, если смотреть на нее не с воздуха, а со дна, — мягкий перламутровый купол, покачивающийся где-то высоко над головой.
Немного ниже вершины они остановились и уселись на округлый уступ, который словно специально вырубили в скале и превратили в скамейку нр смотровой площадке. На этой глубине было значительно светлее, солнце здесь не висело робким рассеянным туманом, а хозяйничало наравне с океанскими течениями, запуская в воду яркие стрелы света, рассыпая разноцветными блестками вокруг утеса хороводы рыбьей мелочи, подпитывая сочно-розовой краской коралловые кусты.
Сидеть на подводной скамейке было хорошо и покойно, даже лучше, чем в невесомости: не беспокоило полное отсутствие силы тяжести.
— Да, Боб, я знаю, что виноват, — обратился к Чекерсу Игорь. — Нельзя было спускаться к самой поверхности. Но кто мог предположить... — Эколог оторвал от скалы крупную оранжевую ракушку, похожую на приоткрытый медальон. Потеряв под собой привычную каменную опору, короткая толстая «нога» моллюски испуганно спряталась в свой домик и захлопнула створки-ставни. — Если б ты видел ту черепаху, Боб. Монстр, настоящий монстр. Размером не меньше нашего дисколета. А шея! По сравнению с ней у нашего жирафа голова растет прямо от плеч. Ох, чувствую, ждут нас еще сюрпризы на Кайобланко...
— Накаркал... — не скрывая беспокойства, сказал Чекерс, тронув эколога за рукав.
Из глубины всплывала тяжелая, массивная тень. Поднявшись до уровня, где сидели люди, она остановилась чуть поодаль напротив, словно специально давая себя как следует разглядеть. Это была двухметровая, толстая, как бревно, рыбина на редкость мягкого, нежного цвета: от спины до черных ромбиков боковой линии серебристо-розовая и с оранжево-желтым, в алых плавниках, брюхом. Мелко подрагивал узкий налимий хвост. Вытянутая, как у барракуды, утиная морда заканчивалась длинной полуоткрытой пастью, в которой отнюдь не миролюбиво загибались назад редкие собачьи клыки. Крохотные круглые глазки взирали вокруг тускло и вяло, как будто давая понять всем, кто здесь хозяин.
Показное ли равнодушие незваной гостьи, охотничий ли азарт и голод помешали менее крупным рыбам вовремя почувствовать близкую опасность. Одна из довольно больших рыб, позабыв всякую осторожность, бросилась за мальком, и в долю мгновенья с барракуды слетело ее напускное безразличие. Бросок, короткое движение зубастых челюстей, и вниз, выбрасывая из перекушенных артерий струйки бурой крови, пошел мясистый хвост — все, что осталось от двухкилограммового окуня. Встрепенувшись всем телом, словно в судороге, барракуда заглотала добычу, нырнула за планирующим ко дну хвостом, добрала его и не спеша двинулась в сторону людей.
— Похоже, нам намекают, что пора возвращаться домой, — констатировал Игорь.