— Смотри на воду между нами,— сказала она.— Не поднимай глаз и не двигайся, пока я не скажу.
Миранда затянула незнакомую песню со сложным ломаным ритмом, который показался Эстебану похожим на неровные порывы задувающего с моря ветра. Слов он по большей части разобрать не мог, но некоторые оказались из языка племени патука. Через минуту Эстебан почувствовал странное головокружение, словно его ноги стали длинными и тонкими и он смотрел на воду с огромной высоты, дыша при этом разреженным воздухом. Потом под водой между ним и Мирандой возник крошечный темный силуэт, и ему вспомнились рассказы дедушки о древних патука, которые в считанные мгновения могли с помощью богов уменьшать мир, чтобы перенести врагов поближе. Но ведь боги умерли, и их сила оставила этот мир... Эстебан хотел оглянуться на берег и посмотреть, действительно ли они с Мирандой превратились в меднокожих гигантов ростом выше пальм.
— Теперь,— сказала женщина, обрывая пение,— ты должен опустить руку в воду — так чтобы косяк оказался между ней и берегом — и медленно пошевелить пальцами. Очень медленно! Поверхность воды должна оставаться спокойной.
Но, начав наклоняться, Эстебан потерял равновесие и ударил рукой по воде. Миранда вскрикнула. Подняв голову, охотник увидел катящуюся на них зеленую стену воды, испещренную мечущимися силуэтами макрели. Прежде чем Эстебан успел сдвинуться с места, волна перекатилась через косу, накрыла его с головой, протащила по дну и выбросила в конце концов на берег. На песке тут и там лежала, дергая хвостом, макрель. Миранда смеялась над ним, плескаясь на мелководье. Он тоже засмеялся, но только чтобы скрыть вновь нахлынувший страх перед этой женщиной, которая обладала могуществом ушедших богов.
Во второй половине дня, когда Эстебан чистил рыбу, а Миранда отправилась собирать бананы для гарнира — маленькие сладкие бананы, что росли на берегу реки,— со стороны Пуэрто-Морада появился «лендровер». Подпрыгивая, он мчался по пляжу, и на его ветровом стекле танцевали отблески оранжевого огня от заходящего солнца. Машина остановилась около Эстебана, с пассажирского сиденья слез Онофрио. На его щеках играл нездоровый румянец, лоб вспотел, он принялся вытирать его носовым платком. С водительского сиденья сошел Раймундо. Прислонившись к дверце машины, он бросил на Эстебана взгляд, полный ненависти.
— Прошло уже девять дней, а от тебя ни слова,— угрюмо произнес Онофрио.— Мы думали, тебя уже нет в живых. Как идет охота?
Эстебан положил на песок рыбину и встал.
— У меня ничего не вышло,— сказал он.— Я верну тебе деньги.
Раймундо насмешливо фыркнул, а Онофрио проворчал, словно сказанное его удивило:
— Это невозможно. Инкарнасьон потратила их на дом в Баррио-Кларин. Ты должен убить ягуара.
— Я не могу,— сказал Эстебан.— Деньги я как-нибудь выплачу.
— Индеец испугался, отец.— Раймундо плюнул на песок.— Разреши, мы с друзьями устроим охоту на этого ягуара.
Представив себе, как Раймундо и его бестолковые друзья ломятся через джунгли, Эстебан не смог удержаться от смеха.
— Ты бы вел себя поосторожнее, индеец! — Раймундо хлопнул ладонью по крыше автомашины.
— Осторожнее следует действовать вам,— сказал Эстебан,— потому что скорее всего случится наоборот: охоту на вас устроит ягуар.— Он поднял с земли мачете.— Впрочем, тот, кто захочет поохотиться на ягуара, будет иметь дело еще и со мной.
Раймундо наклонился к водительскому сиденью, потом обошел машину и встал у капота. В руке у него блестел автоматический пистолет.
— Я жду ответа,— сказал он.
— Убери! — Онофрио сказал это таким тоном, словно разговаривал с ребенком, угрозы которого едва ли стоит принимать всерьез, однако в выражении лица Раймундо проступали совсем не детские намерения. Пухлая щека его нервно подергивалась, вены на шее вздулись, а губы искривились в некоем подобии безрадостной улыбки. Эстебан как зачарованный наблюдал за этим превращением: на его глазах демон сбрасывал личину. Фальшивая мягкая маска переплавлялась в истинное лицо, худое и жестокое.
— Этот ублюдок оскорбил меня! — Рука Раймундо, сжимавшая пистолет, дрожала.
— Ваши личные разногласия могут подождать,— сказал Онофрио.— Сейчас дело важнее.— Он протянул руку.— Дай мне пистолет.
— Если он не собирается убивать ягуара, какой от него толк? — спросил Раймундо.
— А вдруг нам удастся переубедить его? — Онофрио улыбнулся Эстебану.— Ну, что скажешь? Может, разрешить сыну отомстить за свою честь, или ты все-таки вы полнишь уговор?