Между возами, выбирая место, чтобы ненароком не наступить на кучку навоза, толкались покупатели, осматривая и ощупывая товар, расспрашивая, из какой волости картошка и что почем. Продавцы божились, что дрова, к примеру, у них самые лучшие, «горные», а если это был мед, то уж обязательно липовый.
Особо обильные базары бывали во время ярмарок. Рождественская ярмарка начиналась 24 декабря, Благовещенская — в первое воскресение Великого поста, Георгиевская — 23 апреля, Ильинская в Ильин день — 20 июля и самая крупная ярмарка, Сергиевская, длилась с 25 сентября по 9 октября.
На осеннюю ярмарку в город приезжал цирк с клоунами, фокусниками, жонглерами, потертыми и тоскующими дрессированными зперями. Его шатер из брезента и неструганых досок ставился на берегу реки, у моста. Главным номером циркового представления была, конечно, французская борьба. Тогда это был самый популярный вид спорта. Имена знаменитых борцов — Поддубного, Бесова, Заи-кина знали все так же хорошо, как мы сейчас знаем имена звезд хоккея.
Рядом с цирком, тут же на площади, под звуки шарманки, увешанная цветными фонариками и сверкающей мишурой, крутилась карусель. Тот, кому удавалось, сидя верхом на деревянном коне и вихрем несясь по кругу, снять с крючка на столбе деревянную грушу, получал в качестве приза право бесплатно прокатиться на карусели еще раз.
А ближе к мосту ставились качели, и франтовато одетые молодые люди в сапогах, начищенных до солнечного сияния, раскачивали качели до небес под радостный визг своих барышень.
Торговая площадь и соседняя с ней Вознесенская были застроены дощатыми ларьками, или, как их называли, балаганами, где бойко и шумно торговали яркими сластями и всякой другой привлекательной ярмарочной ерундой. Так вот и развлекались в те времена в провинции.
В городе не было никаких культурных организаций, но было зато 28 питейных домов, 4 ренсковых, то есть винных, погреба, 2 харчевни, 2 штофные лавки и 16 постоялых дворов, где всегда можно было выпить. А город-то был маленький, в нем проживало всего семь-восемь тысяч человек.
Каждый житель уезда выпивал тогда в год в среднем 0,4 ведра водки, а это 5,3 литра. Существовали даже такие частушки:
А скопски наши ребята
Они водочки не пьют,
Как увидят сороковку —
Пробку с горлом оторвут!
Но сейчас, к сожалению, в наше с вами время, пьют куда больше, чем пивали когда-то «скопские» ребята. Среднестатистический бывший советский гражданин выпивает ныне в год почти в четыре раза больше, чем в начале века...
Вроде бы и театры есть, и нет такого угла, где бы не было кино, и в каждой семье есть радиоприемник, телевизор, магнитофон, и все поголовно читают газеты и журналы, а пьют по-черному. Почему? Ну почему же?
Забыто, на мой взгляд, само понятие греха. Нашей культуре не хватает самого важного звена — нравственности. Стерлась граница между добром и злом. Человек забыт. И пьет от неустройства души, от неверия. Душа его, изначально добрая и хорошая, устала в нашем мире нищеты, лжи, всеобщего озлобления и равнодушия. Вот она мечется и тоскует...
Но вернемся в прошлое. В 1868 году в городе, на частной квартире, группа учителей открыла первую в городе общественную библиотеку. Библиотека жила на самом что ни на есть свирепом хозрасчете. Библиотекари работали бесплатно, но для покрытия расходов на аренду помещения, освещение и отопление и для пополнения библиотечного фонда пришлось ввести абонементную плату, и довольно высокую, — шесть рублей в год.
В 1883 году в местном реальном училище были созданы два ученических оркестра: духовой и струнный. Инструменты для оркестров подарил почетный попечитель училища, вице-губернатор и крупный великолукский помещик Николай Семенович Брянчанинов. Эти оркестры выступали на торжественных актах в училище и на благотворительных городских вечерах.
А вскоре, в 1885 году, антрепренер Металлов создал первую в городе постоянную театральную труппу. Театрального здания в городе не было, и спектакли давались в здании манежа, в крепости. Манеж — тот же барак, совершенно неприспособленный для театра; его местный гарнизон использовал для своих целей.
Дальше — больше, и в 1888 году, в поисках куда бы повыгоднее пристроить свой капитал, местный предприниматель А.Г.Спиридонов построил на окраине города театральное здание. Театр был деревянный, и за простоту архитектурных форм велико-лучане прозвали его Кубиком. Отапливался Кубик печами, освещался керосиновыми лампами, и Спиридонов сдавал его в аренду и зимой, и летом. Обычно его арендовал городской любительский музыкально-драматический кружок, но давали там спектакли и заезжие труппы.