Именно так трактуются события в знаменитом фильме Вольфганга Петерсена «Эпидемия»: смертоносный вирус, едва не погубивший Америку, оказывается продуктом американских же военных микробиологов. Хотя слова «Марбург» и «Эбола» в фильме не произносятся, ни для кого не секрет, что сценарий был написан по мотивам документальной книги Ричарда Престона «Зона переноса» («Hot Zone»), посвященной именно истории геморрагических лихорадок. В свою очередь популярный фильм добавил убедительности обозначенной версии.
Специалисты, однако, относятся к ней более скептически. Марбург и Эбола — далеко не первые геморрагические лихорадки, известные медицине. Сам термин «геморрагическая лихорадка» употребляется с 1940-х годов, а некоторые входящие в эту группу заболевания были описаны под другими названиями еще раньше. Многие из них неплохо изучены, это — природно-очаговые вирусные болезни, обычно выражающиеся в резком подъеме температуры, болях в мышцах и суставах, разрушении клеток различных тканей (в том числе стенок кровеносных сосудов, что и вызывает мелкие множественные кровотечения) и т. д. Большинство их возбудителей постоянно обитает в организмах различных грызунов и переносится кровососущими членистоногими (в основном клещами и комарами), но некоторые могут передаваться и воздушно-капельным путем или с пищей. Названия этих болезней звучат порой завораживающе-экзотично: конго-крымская лихорадка, лихорадка Чикунгунья, лихорадка Рифтовой долины, лихорадка Кьясанурского леса, лихорадки Ласса, аргентинская, боливийская, венесуэльская, бразильская... Всего известно около дюжины болезней этой группы («около», потому что вид у вирусов — понятие более чем условное, и часто трудно определить, где кончается антигенное разнообразие одного и начинается другой). Большинство их приурочено к тропическим широтам, но некоторые имеют природные очаги и в умеренной зоне, в том числе три — омская, конго-крымская и геморрагическая лихорадка с почечным синдромом, которая была выявлена на территории России .
Правда, в этом перечне лихорадки Марбург и Эбола стоят несколько особняком. Во-первых, все известные ранее геморрагические лихорадки хотя и могут нанести тяжкий вред здоровью больного или даже убить его, но доля таких исходов (летальность) обычно не превышает нескольких процентов. Во-вторых, возбудители Марбурга и Эболы — филовирусы заметно отличаются от вирусов прочих лихорадок. Но именно это и вызывает у специалистов сомнения в их искусственном происхождении: любые разработчики, скорее всего, постарались бы «довести до ума» какой-нибудь уже существующий болезнетворный вирус. Создавать же вирусы «с нуля» мировая биоинженерия не научилась и до сих пор, не говоря уж об эпохе сорокалетней давности. Кроме того, если предположить, что филовирусы созданы в секретных лабораториях, становится совершенно непонятным существование штамма «Рестон», смертельного для обезьян, но безвредного для человека. Наконец, абсолютно невероятно, чтобы главный бастион НАТО в Европе — ФРГ и нейтральная социалистическая Югославия совместно работали над одной боевой культурой.
Но если филовирусы и не были продуктом военных лабораторий, то очень интересовали их как исходное сырье. С возбудителями Марбурга и Эболы работали военные вирусологи во многих странах мира, в том числе и в СССР. Уже вскоре после вспышки 1967 года в советских военно-медицинских центрах появились образцы вируса Марбург. Во время перестройки этот факт был признан официально, но никаких подробностей, как именно был добыт смертоносный вирус, не сообщалось. Как следствие, распространилась легенда: якобы доблестные советские разведчики тайно вскрыли могилы жертв марбургской вспышки, взяв оттуда и переправив на родину кусочки зараженной ткани.