Второй крестовый поход успеха не имел. Но нам здесь важно другое: никто в окружении папы не усомнился в самом существовании загадочного государства царя-христианина. Чтобы объяснить это, нам понадобится перенестись почти на четверть века назад.
Таинственный гость латеранского дворца
В 1122 году ко двору папы Каликста II прибыл некий Иоанн — индийский архиепископ (не путать с нашим главным героем — пресвитером Иоанном) из города Ульна (этот визит подробно описал аббат Одо, настоятель монастыря Святого Ремигия в Реймсе). То, что в Индии есть христиане, папское окружение не удивило. Об этом свидетельствовали путешественники, там побывавшие, об этом же европейцы читали в Деяниях апостолов Фомы и Варфоломея — те якобы крестили обитателей загадочной страны в I веке. Действительно, христианская община в Индостане возникла рано, но все же не в I, а в середине IV века. Ее основал в городе Кодунгаллур (ныне на территории штата Керала на юго-западе Индии) торговец из Месопотамии Фома Канский, образ которого в сочинениях средневековых авторов и слился с образом апостола Фомы.
Удивление вызвало не присутствие в Индии христиан, а другое: после того как арабы в VI–VII веках распространили свою власть от Гибралтара до Кабула, между Европой и Индией опустился исламский занавес, и непонятно было, как христианский священник столь высокого ранга смог добраться до Рима из тех отдаленных мест. Еще более удивительным оказался рассказ индийского посланца. По словам Иоанна, столица его царства (имя царя он не называет) — Ульна — стоит на текущей из земного рая реке Фисон. Воды ее выносят на берег несметное количество золота и драгоценных камней. Неподалеку от города есть озеро. В центре него возвышается гора, на которой построена церковь-усыпальница святого Фомы. Нетленное тело апостола пребывает в раке, подвешенной на серебряных цепях. Раз в год, за семь дней до праздника поминовения апостола (вероятно, 21 декабря), воды озера на две недели уходят, и верующие получают возможность попасть на остров и приблизиться к телу святого. А тот, будто живой, каждому причащаемуся собственноручно кладет в рот облатку. Если же к Фоме подойдет нераскаянный грешник, апостол сожмет руку с облаткой и не разожмет ее до тех пор, пока грешник не покинет храм или не покается. Каликст II не поверил Иоанну и даже хотел предать его анафеме, но тот поклялся на Святом Евангелии, что говорит чистую правду. «И тогда, — пишет Одо Реймсский, — поверил в это господин папа, поверила и вся курия, и провозгласили, что благодаря всемогущему Господу апостол может совершить невиданное». Так история о чудесном индийском царстве и гробнице Фомы получила своего рода сертификат подлинности (позже она ляжет в основу всех легенд о царстве пресвитера Иоанна). Поэтому, когда спустя 23 года епископ из Габалы Гуго, прибывший в Рим просить помощи в борьбе против мусульман, поведал папе о могучем индийском христианском царе — пресвитере Иоанне, никто не усомнился в правдивости его рассказа. Все решили, что речь идет как раз о стране со столицей в Ульне, о которой некогда поведал индийский архиепископ. Но откуда епископ Гуго узнал о подвигах мифического царя Иоанна?
Верхняя часть одной из несторианских стел, найденных в Китае. VII век, Музей Бэйлинь (Сиань). Фото: ALAMY/PHOTAS
Полубратья по вере
Индийские христиане не были ни православными, ни католиками. Они исповедовали несторианство, то есть учение константинопольского патриарха Нестория, утверждавшего, что Христос был не богочеловеком, а Богом и человеком, иными словами, что его природа была не двуединой, а двойственной. За это Нестория в 451 году предали анафеме. И в Византии, и в Европе его учение было фактически искоренено, а вот в глубинах Азии оно пустило прочные корни. Несториане-миссионеры дошли до самого Китая, где их вера пользовалась покровительством императоров династии Тан. В 1007 году несторианство сделали своей государственной религией сразу два центральноазиатских ханства — кереитское и найманское, — располагавшиеся на территории нынешних центральных и восточных аймаков Монголии. Из-за недостатка информации о тех далеких землях европейские средневековые авторы обычно причисляли восточных последователей Иисуса к «правоверным» христианам. То, что они исповедуют ересь Нестория, европейцы до конца осознали лишь в первой половине XIII века.