* * *
В последние дни апреля почувствовалось приближение дождевого сезона, местной «зимы». Тяжелые серые тучи все чаще заволакивали небо. А однажды я увидел над городом стаю журавлей. Сначала они летели, вытянувшись в прямую линию, потом перестроились клином и повернули к северо-востоку. Наверное, они летели в Россию, домой. Кончилось конакрийское пето.
В центре города установлена мемориальная доска: «Гвинейская республика — всем мученикам колониализма».
В. Иорданский
Фото автора
Фото Ю. Транквиллицкого
Незнакомая Испания
Начиная разговор об этом уголке Испании, следует оговориться, что мы подразумеваем под словом «незнакомая».
Испания — страна многоликая, пестрая. В ней много удивительно своеобразных областей, не похожих друг на друга ни природой, ни архитектурой городов и сел, ни бытом, ни даже складом характера людей.
Испанию посещает довольно много туристов, но они в основном бывают на юго-западном побережье страны. А северо-западный угол Пиренейского полуострова, где находилось древнее королевство Галисия, мало известен не только в других странах, но, как это ни странно, даже в самой Испании. Именно здесь — незнакомая Испания, незнакомая в действительном значении этого слова.
...Близится к финишу утомительное многодневное плавание. Взоры пассажиров полны трепетного ожидания. И как-то сразу, вдруг над бирюзовой плоскостью морских волн начинают вырисовываться очертания гор в нежной дымке пастельных тонов. И вот уже видны изрезанные ущельями высокие гранитные скалы, суровостью своей природы напоминающие Скандинавию. Округлые вершины с сосновыми лесами, чередующиеся с угрюмой пустотой степей; голые шхерные острова; изрезанный бухтами, увенчанный дюнами песчаный берег в белой пене неутомимого прибоя.
Можно было начать наш рассказ о Галисии с описания белых портовых городов Виго или Ла-Корунья, но на них лежит отпечаток облика больших испанских городов, и не они определяют характер этой исторической области. Если вы хотите узнать, понять и полюбить Галисию, то остановитесь где-нибудь в рыбацком поселке: в Коркубьоне, Камаринье или в Ла-Гуардии. Повсюду — у пристани, в бухтах, в открытом море — качаются рыбацкие лодки; свежий морской ветер играет в бесконечно длинных сетях; на высоких деревянных сооружениях висят пойманные каракатицы; доносится запах горелого масла, который соперничает с запахами смолы, гниющих водорослей и соленого воздуха.
Мы приехали в один из таких поселков и застали там праздник.
Кто неделями бывает в море, кто изо дня в день соскабливает с крутых утесов птичий помет или извлекает из сырых расщелин отчаянно сопротивляющихся каракатиц, тот, конечно, имеет право на короткое, но бурное веселье.
Удары колокола и треск ракет возвещают о начале праздника. Под звуки волынки и духовых инструментов, под бой барабанов гальего танцуют пасодобль.
Что случилось с гальего? Обычно флегматичные, они охвачены пламенем южного темперамента. Танцуют с упоением, радостью, удовольствием.
Но быстро проносится праздничный вихрь, наступают обычные будни. В предрассветные сумерки отправляются в море рыбаки; женщины спешат на фабрики, где приготовляют изумительно вкусные сардины в масле; эти консервы расходятся по всему миру.
Округлые гранитные купола гор, поднимающиеся на две тысячи метров, — словно маяки на пути от побережья в глубь Галисии.
Незабываемое впечатление производит прогулка в безлюдные, девственные горы Восточной Галисии. Сланцы и кварциты причудливой формы образуют острые плечи горных хребтов, вторгшиеся сюда граниты — крупные купола вершин.
По узким горным тропам можно пробраться в такие места, где все поражает своей первобытностью, где в голову приходит мысль: «Уж не так ли выглядел мир в первые дни сотворения?»
Примитивные каменные хижины пастухов кажутся здесь крошечными точками; горный ветер покачивает скудную траву, в небе — ослепительное солнце; кругом поразительно пустынно, одиноко.