Как же объяснить столь загадочное преимущество мужчин? Ведь почти во всех странах женщины в среднем живут дольше.
Здесь возможно такое объяснение. Внутри номадческих общин всегда существовало некоторое разграничение хозяйственных функций. Оно влияло на особенности быта членов коллектива, в частности на питание. Разделение труда становится более отчетливым при переходе от кочевой к полукочевой жизни. На этом историческом этапе в социально-хозяйственной структуре кочевников выделилась небольшая, но заметно независимая прослойка профессиональных пастухов, которым соплеменники доверяли часть своего скота для длительных выпасов вдали от стойбища или деревни. И конечно же, «меню» таких пастухов было максимально схоже с пищей «классических» кочевников.
Мне довелось побывать и в Мильской степи, и в Талышских горах, на родине кавказских долгожителей Ш. Гасанова, М. Эйвазова, Ш. Мислимова, М. Агаева. Всю свою жизнь эти люди отдали пастушескому труду. Лето проводили со скотом на высокогорных пастбищах, а зиму в лесах, в средней полосе гор или на равнине. Находясь вдалеке от дома, они готовили свою пищу не совсем так, как их оседлые собратья. Например, почти не применяли огонь в «молочной кулинарии».
«Причину долголетия следует скорее искать в образе жизни населения». Эти слова были сказаны великим физиологом И. И. Мечниковым, основателем геронтологии. Конечно, ни о каком возврате к «пасторальному» образу жизни речи быть не может: ход исторического прогресса неумолим в своей закономерности. Но открыть секрет человеческого долголетия, с тем чтобы вновь «привить» его древу жизни человечества, — одна из важнейших задач современной, науки.
И кто знает, может быть, именно об этом секрете говорит афганская народная мудрость: «В движенье обретешь бессмертие».
И. Архипов
Розы для Зухры
Весенней прохладой тянет с хребта Большой Балхан. Утренний воздух свеж и прозрачен. Время свадеб подходит, время шумных праздников.
Издавна повелось, что туркменка-невеста, заботясь об уюте семьи, ткет ковер для будущего дома. Обычай этот появился еще среди огузов, предков современных туркмен. Домом в те далекие времена служила кочевникам юрта. И кто бы усомнился, что лучшее украшение для войлочного жилища — ковер? Не маленький намазлык, который расстилали на земле перед молитвой, и не пестрый энси, которым завешивали вход в юрту. Нет, больше всего ценился красочный, добротный килим, гордость семьи.
Xалычылары — ковровщицы—из поколения в поколение передавали свои секреты. Собственно говоря, их было не так уж много: техника ткачества оставалась примитивной, красили шерсть натуральными красками, полученными из местных растений. Предгорная степь разнообразием трав не балует, а красящих растений и того меньше. Их ковровщицы знали наперечет: корни кермека, кожура граната и цветок софоры давали желтую краску (впрочем, редко употреблявшуюся), зеленая кожица грецкого ореха — коричневую, ягоды крушины — зеленую, листья ревеня и спорыша — синюю. А основную для туркменских ковров красную краску получали из корней марены, широко распространенного травянистого растения со скромными желтоватыми цветками.
Секрет хранился разве что в рисунке, в орнаменте ковра. У каждого племени был свой узор: у пендинских сарыков и у ахальских текинцев, у эрсаринцев и у йомутов. Но каждый род племени, каждая семья вносили свое, неповторимое в устоявшийся стандарт.
С течением времени изменились уклад жизни, привычки и вкусы. Все чаще люди идут в магазин за фабричным товаром. И все-таки домашнее ковроткачество не исчезает. Почему? Причин немало. Вот, например, одна из них. Разве далекая мастерица, пусть очень искусная, отдаст свою душу в незнакомый дом? Чужое тепло не согреет. Чужое старание меньше обрадует. И сравнится ли холодный блеск анилиновых фабричных красок с приглушенной гаммой натуральных красителей, где в каждом оттенке хранится жар палящего южного солнца, слышится шорох степных трав под ленивыми порывами знойного ветра, чувствуется тонкий аромат цветущей степи....