— «Борт», я четырнадцатый. Прошел бронедверь входа в блок. Все нормально.
Голос Черненко звучит четко, но взволнованно. Володя Пекарский быстро разматывает катушку телефонного кабель-сигнала. Что-то уж очень быстро.
— Четырнадцатый, четырнадцатый, я «Борт». Приказываю не торопиться! Коля! Не спеши, будь внимательным!
Катушка ведет себя спокойнее.
— «Борт», я четырнадцатый, обнаружил помещение, в котором находятся ручные гранаты.
— Возвращайся назад. Кабель-сигнал кончается.
— Выполняю.
Да, длины стометрового кабель-сигнала оказалось для первого спуска мало. Очень уж длинная входная потерна. На КП потерны были затоплены частично, а здесь — полностью, надо идти в подводном положении. Придется добавлять вторую катушку, герметизировать стык.
Из-под воды в потерне показывается шлем.
— Когда возвращался, у бронедвери входа, уже в потерне, заметил свет вверху. Цилиндрическая шахта уходит на поверхность.
— Отлично. Давайте, ребята, найдем ее и будем через нее работать, тогда не нужно будет удлинять кабель-сигнал.
Среди множества открытых люков в лесу «нашу» шахту нашли быстро, по примерному направлению. Пришлось вынимать засунутые туда длинные жерди — следы людского любопытства. Диаметр шахты маловат: еле-еле проходит водолаз с аквалангом. Но в принципе можно работать. Скоб-трап в порядке.
Витя Красницкий надевает акваланг...
14 июля началась откачка воды из артблока. И здесь помещение не было заминировано. Но у входа в подбашенный отсек в верхнем этаже и в районе механизма поворота башни в нижнем этаже обнаружили 14 боевых снарядов. Бронебойные, фугасные. Снаряды первоначально были расположены четырьмя группами и предназначались, по-видимому, для подрыва механизмов в блоке. Одна группа снарядов была подорвана, взрыв искорежил металлоконструкции, но оставшиеся три группы не сдетонировали. Лежали и ждали своего часа. Аккуратненько так, в полном порядке...
Сегодня уже семнадцатое. Работы заканчиваются: тысяча литров дизтоплива, выделенного для насосов, подходит к концу. Уровень воды в артблоке снижается медленно — площадь блока большая. Надеялись закончить еще вчера к вечеру, не удалось. Работаем, не прерываясь, уже двадцать часов. Сейчас четыре утра. Дежурные по камбузу доставляют еду в термосах. Ребята устали, вижу, движения замедленные, реакция с задержкой. Тяжело. Но осталось совсем немного. Артблок двухэтажный. Нижний, второй, этаж уже почти сухой: только в трех помещениях, расположенных еще ниже уровня второго этажа, воды по колено.
Небо на востоке заметно светлеет, но пока работаем при свете автомобильных фар.
Чах! Чах! Насосы остановились. Снизу докладывают: «Слой воды в последних трех помещениях сантиметров пятнадцать-двадцать».
Подходит Ивар Эдуардович:
— Все. Чуть-чуть не хватило горючего...
— Ничего! Это не принципиально. Главное — закрыты задвижки на артезианских скважинах. А грунтовая вода в блок пойдет, таковы конструктивные особенности сооружения. Смотрите, что делается вокруг: весь лес сейчас стоит в воде, как весной в половодье.
— Да, поработали...
— Перед реставрацией блока, Ивар Эдуардович, надо будет откачать снова попавшую в блок воду, но теперь это дело техники. Никаких загадок и никаких легенд.
Ринне согласно кивает.
Не ожидая команды, ребята сворачивают систему откачки, грузят в кузов «газона» водолазное снаряжение.
Теперь в лагерь... по кружке чая и спать, спать... Завтра — вожделенный банный день.
Я еще раз взглянул на нашу шеренгу. Ребята стоят по стойке «смирно». Ветераны все в орденах и медалях, стоят не так стройно, волнуются. Некоторые украдкой вытирают слезы...
Идет митинг на КП 315-й батареи. Мне предоставляется слово. Сумею ли кратко выразить то, что думаю, что чувствую сейчас?
— Товарищи! Память о героях 315-й батареи собрала нас здесь сегодня... Когда в 1941-м враг подходил уже к Москве, блокировал Ленинград, здесь, на Сааремаа, грохотали залпы 315-й батареи. Они ковали нашу будущую победу...
Ярко светило солнце, плескались волны. Над морем кричали чайки. Как говорят легенды, в этих птиц переселяются души погибших моряков...
Сааремаа
Владимир Голицын, кандидат технических наук
Песня острова игрищ
В знойном воздухе плыли купола деревянных церквей Кижского погоста — Спасо-Преображенской и Покровской. Чешуйчатые главки, казалось, осыпаны, как по осени, золотыми кленовыми листьями. А вокруг густотравье лугов, перелески, деревенские избы, приземистые амбары, сиротливые часовенки и ветряки — таким открылся нам остров Кижи с палубы теплохода «Инженер Нарин», спешившего пришвартоваться к свободной пристани. Праздник народных ремесел, ежегодно проводимый на острове, всегда привлекал множество зрителей. Поэтому, оказавшись в Петрозаводске вместе с журналистами Денешем Газди из Венгрии, Ярославом Возобуле из Чехословакии и Йорданом Костовым из Болгарии, я не мог упустить возможности показать нашим гостям народные промыслы Карелии...