Я прибыл в места, где некогда происходили удивительные события. На Средней Волге, в Булгарии, Ибн-Фадлан встречался с русами, которые приплывали сюда на своих кораблях для торговли. У Ибн-Фадлана есть интереснейшее описание похорон знатного руса. Этот обряд длился десять дней и закончился сожжением корабля, руса и девушки, добровольно принявшей смерть. Над сожженными русы насыпали огромный курган. Вполне возможно, что этот курган мог сохраниться до наших дней. Обнаружить древний холм было более чем заманчиво. Не жаль затраченного времени на изучение старых карт и археологической литературы. В результате поисков мы установили, что в окрестностях Булгара с незапамятных времен существовал грандиозный курган. На берегу Волги, в деревне Балымери, и сегодня можно увидеть остатки некогда величественного холма. Местные жители называют его «Шелом». Сто лет назад этот курган имел высоту до 10 и диаметр около 150 метров. Время не пощадило курган — наступающие овраги поглотили его большую часть. Впрочем, не исключено, что холм руса, возведение которого наблюдал Ибн-Фадлан, исчез давно, размытый бурными половодьями на Волге. И все же символической точкой окончания маршрута была выбрана деревня Балымери.
... Весной 921 года по степи на плато Устюрт двигался торговый караван в пять тысяч человек. В один из дней на караванной тропе появился человек, тощий и жалкий. Незнакомец сказал: «Стойте». И караван остановился. Потом он сказал: «Ни один из вас не пройдет». И никто не двинулся с места. Наконец, он попросил хлеба и, получив лепешку, смилостивился над купцами. Один против пяти тысяч вооруженных всадников — возможно ли такое? Я думаю, что могущество одинокого путника заключалось в том, что за ним стояла сила всей степи. Здесь сошлись два мира: мир предприимчивых купцов из развитых городов Востока и мир традиционной кочевой культуры, и диалог между ними состоялся.
Эти две культуры, городская и кочевая, во многом несхожие, существуют и сегодня. Соответственно существуют и проблемы общения и контактов, связанные с глубинными различиями в образе жизни, в восприятии мира, в обрядах и привычках жителя Города и Степи. Сегодняшний диалог между нами зависит от того, насколько мы знаем, понимаем и уважаем друг друга.
Но вернемся к ситуации, приключившейся с караваном, и попробуем ее объяснить. Люди Степи были связаны между собой невидимыми нитями, и система их взаимоотношений была организована не хуже, чем у оседлого населения. Надежная связь поддерживалась с помощью орлов-вестоносцев. А как же быть с распространенным стереотипом у горожан о диких нравах и бескультурье кочевников? На то и существуют стереотипы, чтобы можно было, спрятавшись за их твердые щиты, жить не размышляя. Этот, как и большинство других стереотипов, основан на ложных знаниях. Но где гарантия, что историк, дышавший воздухом Города, свободен от предвзятых мнений своей среды? По этому поводу вспоминается древнее изречение: «Путешествия избавляют от предрассудков».
История изучения «Записки» Ибн-Фадлана насчитывает уже более 150 лет. Большая филологическая работа над текстом была проведена А. П. Ковалевским, ученым-арабистом, преподававшим в свое время в Ленинградском университете. Но этнографический и историко-географический комментарий еще ждет своего часа. А такие темы, как «Этнография пути» и «Человек в контексте путешествия: психология и этикет», вообще не разработаны.
Программа экспедиции «Сафир» рассчитана на три года, и одним из главных ее результатов, кроме научного фильма, будет издание «Энциклопедии Ибн-Фадлана». Под этим названием подразумевается обширный этнографический, археологический и исторический комментарий к древней книге. В «Энциклопедию» войдут также статьи, посвященные традиционному и современному этикету 20 народностей, по территории которых проедет экспедиция.
Книга Ибн-Фадлана, написанная тысячу лет назад, содержит множество загадок, которые, возможно, привлекут внимание астрономов и физиков, биологов и географов и, конечно же, филологов и историков. В качестве примера приведу описание нескольких ситуаций и явлений, которые не имеют однозначного толкования, либо вообще необъяснимы.