Вода ледяная. Температура плюс четыре. И это в июле! По шлангу непрерывно подается горячая вода. Она заполняет двухслойную рубашку скафандра, обогревает тело. Сквозь стекло маски в мутно-зеленом мареве Карпенко видит похожую на тень махину стальной «ноги» — огромный шестигранник. Он приближается, осматривает галечно-песчаное дно.
— Открой обдув... Отдохни... Травим шланг...— В момент погружений обычно резковатый голос Рябцева становится непривычно мягким.
«17 часов 10 минут. Водолаз на грунте, передвигается к башмаку, приступает к осмотру. 17 часов 22 минуты. Закончил осмотр одной грани башмака, отдыхает, самочувствие хорошее...» — Шариковая ручка Коберняка бежит по бумаге. Из динамика доносятся шорохи, свист, слышится трудное дыхание водолаза.
— Перехожу к следующей грани опорного башмака,— передает Карпенко.
— Травим шланг помалу!— командует Рябцев стоящему на кромке палубы «Спрута» Виктору Пономаренко, страхующему водолазу, готовому в любой момент начать погружение, прийти на помощь товарищу.
Владимир Карпенко подошел к третьей грани. Тут и обнаружился изъян. Течением стало вымывать из-под «ноги» ракушечник и песок. По рации начались переговоры с начальством «Кольской». Решили укрепить башмак цементом. С борта платформы опустили сеть-«авоську», куда мог бы поместиться слон. Матросы «Спрута» перегрузили мешки на катер и по одному стали спускать водолазу. Наконец в динамике звучит голос Карпенко:
— Работу закончил. Самочувствие хорошее.
Рябцев отозвался тут же:
— Подбираем шланг потихоньку!
— На спусковом!— произносит водолаз.
— Слушаю! — встревожился Рябцев.
— Сильно тащат.
— На спусковом! Дайте слабину!
Страхующий водолаз Виктор Пономаренко ослабляет шланг. На зеленой поверхности воды, блистающей солнечными зайчиками, появляется алый шлем Володи. Водолаз подплывает к трапу и взбирается наверх. Пономаренко расстегивает шлем, снимает водолазное снаряжение. На лбу Володи сверкают капельки пота. Он с наслаждением втягивает прохладный солоноватый воздух.
«Спрут» отваливает от «Кольской». У него уже другое задание: идти к Новой Земле. Там предполагается установить полуплавучую платформу «Шельф-8». По геофизическим наметкам надо отыскать точное место для установки. А как его найти в морском безбрежье, унылой туманной пустыне?
«Спрут» буравил черные волны. Экипаж нес обычную ходовую вахту. Мы шли в высокие широты. Небо хмурилось. Все сильней стыл воздух. Только чайки неутомимо кружили над палубой, высматривая подачку.
Но вот «Спрут» сбавил ход. Штурман Володя Безерко отметил на морской карте заданный квадрат. На ходовой мостик поднялись гидрограф Виталий Жавнерко и Саша Кононович — электромеханик так называемой системы динамического позицирования. Эта электронно-вычислительная система будет «набирать статистику», то есть определять точку, куда с «Шельфа-8» должен опуститься бур. Со спутников, которые пролетали по одной постоянной орбите через каждые 40 минут, ЭВМ стала принимать сигналы, просчитывать параметры и посылать данные на пульт, смонтированный в одном ряду с пультами управления судном. «Спрут» перемещался с места на место, сходились и расходились линии на карте, проходили сутки, другие... Все понимали: ошибка может обернуться миллионными убытками. Ювелирная шла работа. И лишь ради того, чтобы линии множества орбит в конце концов сошлись в одной точке. И как только эта точка совпала с требованиями геофизиков, в воду полетел буй с жестяным отражателем для радиолокатора, а на дно ушел колокол с водолазами, которые начали обследование грунта в месте предстоящего бурения. По радио пришла весть — буровая платформа уже идет к нам.
Еще через день из марева выявилась платформа. Впереди, точно жуки, шли в одной упряжке два «Нефтегаза». Они тянули «Шельф-8» к «яблочку», в которое с помощью электронной техники снайперски попали Виталий Жавнерко, Саша Кононович и экипаж «Спрута».
Кончались запасы продовольствия и пресной воды. Команда ждала возвращения в Мурманск. В это время на буровом судне «Валентин Шашин» наткнулись на газовый пласт. Чтобы определить качество газа, мощность пласта, его запасы, надо зажигать факел. Поскольку «Спрут» оказался к «Шашину» ближе всех, ему и было приказано обеспечить безопасность. Откровенно говоря, вряд ли команда «Спрута» смогла бы оказать действенную помощь, случись на буровом судне авария. Однако здесь, видно, сработала дальновидная осторожность начальства: какие-никакие, а меры все же приняты.