Купол Рейхстага имеет диаметр 40 м, его высота составляет 23,5 м, вес 1 200 тонн, из них — стальных конструкций 700 тонн. Обзорная площадка, оборудованная на куполе, располагается на высоте 40,7 м. Находясь на ней, можно видеть и круговую панораму Берлина, и все происходящее в зале заседаний.
Две круговые рампы, ведущие к смотровой площадке, закреплены на внутренней поверхности и имеют спиралевидную конструкцию.
Изюминка фостеровского проекта — огромный зеркальный конус, начинающийся в вестибюле пола 1-го этажа и заканчивающийся у основания внутренней полости купола, представляет собой воронкообразную конструкцию диаметром 2,5 м у основания и 16 м — у потолка. Ее вес составляет 300 тонн, для облицовки были использованы 360 зеркал, причем с тем расчетом, чтобы зеркальная поверхность пропускала солнечный свет в зал заседаний только в часы отсутствия в нем парламентариев. Особые фильтры, вмонтированные в полость конуса, должны были способствовать приглушению отраженного от множества зеркал дневного света.
Общая стоимость проекта Фостера составила 600 млн. марок.
ОбертываниеХотя для здания и его реконструкторов акция стала во многом рекламной, Христо осуществлял ее исключительно на собственные средства, причем немалые — воплощение этой идеи обошлось ему в 7 млн. долларов. Под его руководством за 7 дней специально подготовленная бригада из 200 человек «одела» здание в серебристый чехол.
Это своеобычное направление художественного искусства получило название ленд-арт (от английского lend — земля и art — искусство).
Главный его принцип заключается в использовании реального пейзажа, здания или сооружения в качестве объекта художественного переосмысления. Христо Явачев является крупнейшим и авторитетнейшим ленд-мастером, на его счету, помимо Рейхстага, также «упаковки» 11 флоридских островов, части Австралийского побережья, знаменитый парижский мост Пон-Неф, а также отдельные здания в Берне, Чикаго и Сполето. Следуя заведенной традиции, Христо оставляет тот или иной объект обернутым на несколько дней. Рейхстаг простоял в серебристом чехле 14 дней. И уже после проведения этой акции Фостер приступил к модернизации здания и строительству нового купола.
Материалом для чехла Рейхстага стал серебристый полипропилен общей площадью 100 000 м2. Специальная нить, из которой было соткано полотно чехла, имела протяженность 70 546 км. Общий вес готового полотна — 60 500 кг. По задумке Христо, весь чехол должен был состоять из отдельных прямоугольных полотен, всего их было предусмотрено 70, размер каждого составлял 37х40 м. Рейхстаг «упаковывался» в три этапа: первый — раскрой материала, второй — закрепление отдельных полотен на особых платформах, на третьем, заключительном, этапе чехол был постепенно расправлен и опущен сверху вниз. Так как вес готовой «упаковки» составлял более 61 тонны, ее необходимо было закрепить с помощью специальных конструкций — анкеров. На крыше их было установлено 270, а на окнах — 110.
Общая длина всех стыковочных швов «чехла» составила 520 000 м, ниток же было использовано 1 300 км. Все внешние детали здания также были покрыты специально скроенными «чехлами», повторяющими контуры фрагментов декора: — 4 башни и все 16 статуй, украшающих здание, также были «одеты» в специальные «футляры». Готовую «упаковку» Христо решил обвязать голубыми полипропиленовыми тросами диаметром 32 мм и общей длиной 15 600 м.
Стена памятиВсе мы знаем, что Рейхстаг с водруженным над ним красным знаменем явился для всего мира символом победы над фашизмом, равно как и многочисленные надписи, сделанные советскими воинами на его стенах майскими днями 45-го. Для нас их наличие закономерно и даже законно, а вот о немцах этого не скажешь.
Мало кто знает, что большая их часть была уничтожена уже в 60-е годы во время первой реставрации здания, а вот когда был одобрен проект Фостера по его капитальному реконструированию, вокруг этих «автографов» разгорелись настоящие страсти.
Некоторые парламентарии требовали от архитектора их полного уничтожения, в крайнем случае сокращения площадей с надписями не более чем до 2 квадратных метров. Менее категорически настроенные политические деятели не столь явно обнаруживали свое недовольство, но все равно вряд ли стали бы возражать даже против самых крайних мер.
Поэтому мы должны быть благодарны Норману Фостеру за то уважение, с которым он отнесся к этим реликвиям в процессе реконструкции. Хотя после открытия обновленного здания многие подвергли его позицию остракизму, открыто выражая недовольство тем, что англичанин восстановил и оставил гораздо больше надписей, пренебрежительно называемых «русским граффити», чем оговаривалось ранее.