Типичная американская пятимачтовая шхуна постройки начала ХХ века. По этому же проекту в годы Первой мировой войны было заказано более сотни шхун, в том числе для судовладельцев из Франции и Норвегии
Самым «урожайным» для парусного корсара стало почти двухмесячное рейдерство в районе экватора между Бразилией и Африкой. С 21 января по 11 марта он потопил английский пароход «Хорнгарт» и 8 больших парусников, включая английский четырехмачтовый барк «Пинмор». Последний Люкнер пустил ко дну скрепя сердце: дело в том, что в юности командир «Зееадлера» служил на «Пинморе» матросом и, осматривая барк, он даже обнаружил вырезанные им на штурвале собственные инициалы.
Все это время англичане и их союзники не имели никакой информации о пиратствовавшем паруснике, теряясь в догадках о причинах исчезновения в Атлантике своих судов. В то же время на борту «Зееадлера» скопилось 263 человека пленных, на содержание которых приходилось тратить слишком много воды и продовольствия. Поэтому когда 21 марта рейдеру повстречался французский трехмачтовый барк «Камбронн» с грузом чилийской селитры, фон Люкнер решил не топить его. На судно пересадили всех пленных и отправили его в Рио-де-Жанейро. А чтобы барк прибыл туда не слишком быстро, на нем срубили бушприт и брамстеньги: за это время немцы рассчитывали уйти достаточно далеко.
«Камбронн» достиг бразильского порта 30 марта, и лишь тогда действия «Зееадлера» перестали быть тайной. Британское Адмиралтейство немедленно бросило на поиск пирата все имевшиеся в южноатлантических водах крейсера. Однако фортуна улыбалась фон Люкнеру — он благополучно миновал барражи противника и растворился в просторах Тихого океана. Однако за полтора месяца ему удалось здесь встретить и потопить всего три американские четырехмачтовые шхуны — «Эй. Би. Джонсон», «Р. Си. Слейд» и «Манила».
Между тем плавание корсара продолжалось уже более полугода, на судне иссякали запасы воды, у экипажа появились признаки цинги. Фон Люкнер повернул на юг и 28 июля бросил якорь у острова Мопеха. Команда съехала на берег — людям необходим был отдых. Кокосовые пальмы и водившиеся в изобилии черепахи позволили бы восполнить недостаток витаминов, но... 2 августа 1917 года внезапно налетевший шквал сорвал «Зееадлера» с якорей и выбросил его на рифы. Спасти судно не удалось.
Рейдерство последнего в истории парусного корсара продолжалось 224 дня. За это время он прошел около 30 000 миль, уничтожил 3 парохода и 11 парусных судов общим тоннажем свыше 30 000 брутто-регистровых тонн (в это число не входит «отпущенный с миром» барк «Камбронн»).
Следует также сказать, что приключения фон Люкнера с гибелью его судна не закончились. Вооружившись винтовками и гранатами, он вместе с пятью добровольцами из команды на 6-метровой шлюпке преодолел 2300 миль, побывал на нескольких островах и даже захватил небольшую шхуну, намереваясь продолжить охоту на торговых путях. Правда, эти планы остались неосуществленными, и командир «Зееадлера» в конце концов оказался в новозеландской тюрьме. После своего освобождения он сыграл видную роль в воссоздании учебного парусного флота Веймарской Германии, но это уже совсем другая история.
Паруса над субмаринами
Подводная лодка под парусом — это отнюдь не нелепая фантазия. В годы Первой мировой войны, когда подводные лодки еще были «ныряющими», то есть большую часть времени проводили в надводном положении, они на мачте или выдвинутом перископе нередко поднимали фальшивый парус — в этом случае издали рубку лодки легко было принять за малое рыбацкое судно. В частности, так поступали российские подводники на Черном море в 1915— 1917 годах, действуя на коммуникациях у турецкого побережья. В годы Великой Отечественной «парусником поневоле» стала советская субмарина Щ-421. 8 апреля 1942 года она подорвалась на мине и осталась в Баренцевом море без хода. Находчивые подводники сшили из чехлов от дизелей импровизированный парус и пытались дойти под ним до базы. К сожалению, из-за тяжелых повреждений подлодка все же затонула, тем не менее экипажу удалось перейти на подошедшую субмарину К-22. Именно парус предотвратил дрейф «Щуки» к вражескому берегу и позволил подводникам дождаться помощи.
Южновьетнамская парусная джонка — одна из многих, применявшихся в качестве дозорных и легких транспортных судов. На крыше ее рубки прикреплен флаг — опознавательный знак для американских и южновьетнамских вертолетов
Яхты на военной службе
В годы Второй мировой войны малые парусные суда нередко привлекались для выполнения специальных заданий: в основном для доставки разведчиков, диверсантов, шифровок и военных грузов. Так, немецкая парусная яхта «Кюлё» (Kyloe) в 1941 году совершила секретный рейс к берегам Южной Африки, а яхта «Пассим» в 1943—1944 годах трижды преодолевала блокаду союзников и ходила из Франции в Южное полушарие — в Намибию, Аргентину и Бразилию. За рубежом широкую известность получил так называемый «Шетландский автобус» (Shetland Bus) — так англичане называли линию между Шетландскими островами и оккупированной Норвегией, по которой постоянно курсировали малые рыболовные суда, в том числе парусные. На их борту для норвежского движения Сопротивления было доставлено более 400 тонн оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ, 60 радиостанций, а обратными рейсами вывезено 350 беженцев. Применялись легкие парусники и во время войны во Вьетнаме. По некоторым данным, южновьетнамские вооруженные силы мобилизовали около 250 джонок, вооружив их одним-двумя пулеметами. Эти суденышки вели разведку, несли патрульную службу и даже выполняли роль рейдеров: они перехватывали тайные коммуникации противостоящих им партизан, также использовавших парусные джонки для перевозки продовольствия и боеприпасов.
В годы Второй мировой
Разразившийся в сентябре 1939 года мировой конфликт принес уже немногочисленному флоту грузовых парусников новые потери. От подрыва на мине погиб знаменитый барк «Оливбэнк», в декабре 1940 года немецкая подводная лодка U-140 в Индийском океане торпедировала финский барк «Пенанг» — тот пошел ко дну со всем экипажем. Барк «Привалл», один из последних «Летающих П», война застала у южноамериканских берегов, и он был интернирован в Вальпараисо.
Одни из немногих парусников, использовавшихся в годы Второй мировой войны по своему прямому назначению, — бывшие немецкие четырехмачтовые барки «Курт» и «Ганс». Построенные в 1904 году для гамбургской компании Зимерса, они ходили в Мексику и Чили, а в 1914 году оказались в руках союзников. «Курт», переименованный сначала в «Дредноут», затем в «Мошулу», работал на линии Сан-Франциско — Австралия, плавал по Великим озерам и в конце концов был куплен известным судовладельцем, «собирателем парусов» Густавом Эриксоном. С 1935 года он непременный участник «пшеничных» гонок. Начало Второй мировой войны застало «Мошулу» в Австралии. 22 мая 1940 года барк прибыл в норвежский порт Кристиансанн, где попал в руки немцев. Большую часть времени винджаммер использовался как блокшив, но в 1942 году сделал несколько рейсов между Осло, Хортеном и Киркенесом, обеспечивая снабжение войск вермахта в Заполярье. С 1947 года старый парусник переходит из рук в руки: его пытаются восстановить норвежские, немецкие, шведские и финские предприниматели, но безрезультатно. Наконец, в 1970 году он попадает в США. Ныне отреставрированный «Мошулу» находится в Филадельфии, выступая в роли музея и одновременно плавучего ресторана.
Однотипный «Ганс» после Первой мировой войны также оказался под американским флагом и некоторое время служил учебным судном «Мэри Доллар» в Сан-Франциско. Затем его разоружили, отбуксировали в Лос-Анджелес и переименовали в «Танго». В качестве блокшива он дожил до Второй мировой войны. И тут с ним произошла удивительная метаморфоза. В начале войны возникла потребность во всем, что может плавать. Корпус блокшива ввели в сухой док и переоборудовали в... шестимачтовую шхуну. Внушительное судно дедвейтом 5393 тонны, приняв груз древесины, покинуло западное побережье США, обогнуло мыс Горн и на 103-й день плавания благополучно достигло Кейптауна. Затем шхуна «Танго» сделала еще два трансатлантических рейса и была продана Португалии, где получила имя «Сидад ди Порту». С февраля 1943 года судно использовалось для перевозки хлопка из Мозамбика в Лиссабон. В 1946 году его отбуксировали в Португалию и вскоре разобрали на металл.