Официальные лица как в России, так и в Евросоюзе и других странах, применяющих летнее время, неизменно отвечают, что убедительных научных данных об отрицательном влиянии этой практики на здоровье населения нет. При этом, однако, сами они признают, что данных нет, потому что нет соответствующих исследований, и по-прежнему не торопятся эти исследования инициировать. В результате в высшей степени подозрительная с точки зрения хронобиологии и хрономедицины практика не только сохраняется, но и продолжает охватывать новые страны, а также страны, уже отвергшие ее. Так, сразу после обретения независимости государства Балтии отменили переход на летнее время. Однако им пришлось вернуться к нему после вступления в ЕС, для членов которого применение летнего времени обязательно.
Проблемы временного сдвига бывают и более специфическими. Например, всем известна проблема авиапассажира, пересекшего несколько часовых поясов: его внутренние часы оказываются в резком разладе с местным временем. Для нашей внутренней системы измерения времени эта ситуация абсолютно нештатная: эволюция не могла выработать никаких специальных механизмов на сей случай, потому что не могла столкнуться с ним. Тем не менее обычной гибкости нашего циркадного ритма, как правило, хватает, чтобы за какие-нибудь сутки (максимум за двое) восстановить гармонию.
В последнее время в мире формируется своеобразная социальная группа: международные чиновники и менеджеры, у которых в перелетах проходит заметная часть жизни. Перелеты следуют один за другим, порой по три-четыре кряду, причем в произвольных направлениях: сегодня на восток, завтра на запад. Трудно вообразить тот хаос, который творится при этом в механизмах их циркадного ритма, особенно в системе общей синхронизации, непрерывно получающей противоречивые сигналы.
Трудно сказать, каковы будут последствия такого образа жизни. Сам феномен еще слишком молод, молоды и здоровы люди, относящиеся к этой группе. Их индивидуальной лабильности и простых бытовых приемов, видимо, пока хватает, чтобы справляться с этой проблемой. Кроме того, в этой социальной группе принято следить за своим здоровьем, и есть надежда, что «небожители» будут выходить из этой гонки раньше, чем изменения в их психике и физиологии потребуют специальных мер. Тем не менее было бы весьма интересно приглядеться к тому, что происходит у этих людей с циркадным ритмом и его механизмами.
Другие ритмы
После суток и месяца следующий естественный период — год. У многих существ — от растений до птиц — в самом деле есть годичные ритмы, порой предусматривающие коренную перестройку организма от сезона к сезону. (Впрочем, есть и менее драматические проявления годичной ритмики — например, линьки у зайца-беляка или обыкновенной белки, позволяющие им менять летнюю окраску на зимнюю и наоборот.) Регулирует эти процессы уже знакомое нам супрахиазматическое ядро, умеющее не только определять время суток, но и сравнивать день ото дня продолжительность светового времени и по этой информации устанавливать время года.
Однако у человека ничего подобного не найдено. И неудивительно: вся эволюция человеческого рода протекала в Восточной Африке, в районах, лежащих поблизости от экватора. Восточноафриканский климат отличается выраженной сезонностью (муссоны с Индийского океана резко делят здешний год на сухой и влажный периоды), но на фотопериодизме тут ничего не построишь: в этих районах длина светового дня либо постоянна, либо колеблется в ничтожных пределах. В высокие же широты человек пришел вполне сформированным, причем сравнительно недавно (считанные десятки тысяч лет назад), и никаких приспособлений к резкой сезонности выработать уже не успел.
Центр исследований сна в Регенсбургском университете (Германия). С помощью специального прибора ученые изучают реакции человеческого зрачка на различную интенсивность света при недостатке сна. Фото: CORBIS/FOTO SA
Было бы странно не упомянуть о «биоритмах». Если кто успел подзабыть эту некогда чрезвычайно модную теорию, то напомним ее вкратце. Она постулирует, что с момента рождения или зачатия (разные школы трактуют этот вопрос по-разному) в организме человека запускаются некие ритмы, определяющие его текущие возможности — физические, эмоциональные и умственные. Невзирая ни на какие обстоятельства развития неведомый счетчик отстукивает заданный период, в течение которого человек проходит путь от пика к спаду и обратно. Что именно за величина растет и падает на графике и в каких единицах она измеряется — неизвестно, но колеблется она по обычному гармоническому закону и графически выглядит как простая синусоида. Вернее, три синусоиды, причудливым образом переплетающиеся друг с другом, поскольку периоды у них различаются: физический ритм имеет период 23, эмоциональный — 28 и интеллектуальный — 33 дня. Точки перехода любой из линий через ось считаются критическими (хотя по идее соответствующая функция должна просто иметь среднее для данного человека значение). Особенно опасны двойные и тем более тройные критические точки, в которых ось пересекают две или три линии. В такие дни человеку следует быть крайне осторожным во всех поступках — от перехода улицы до принятия деловых решений.
Теория трех ритмов родилась и оформилась в самом начале ХХ века. Ее создателями являются венский психотерапевт Герман Свобода, берлинский отоларинголог Вильгельм Флисс и преподаватель из Инсбрука Фридрих Тельчер. Считается, что Свобода и Флисс независимо друг от друга открыли физический и эмоциональный ритмы, но на самом деле полученные ими численные значения заметно отличались и друг от друга, и от тех значений, которые приняты ныне. Чеканная триада «23 — 28 — 33» сложилась позже.
При своем появлении теория трех ритмов получила некоторую известность, но интереса у академических ученых не вызвала и вообще особого успеха не имела. Звездный час теории пробил после изобретения и мало-мальски широкого распространения компьютеров, позволявших моментально и с любой точностью рассчитать график счастливых и несчастливых дней для любого человека, зная только дату его рождения. В 1970-х годах не было, наверное, программиста, к которому его знакомые не обращались бы с просьбой рассчитать им их «биоритмы».
Однако вместе с компьютерами пришли и новые стандарты экспериментальной работы и статистической достоверности. Многочисленные строгие проверки, предпринятые в 1970—1980-е годы, не обнаружили никаких подтверждений существования трех ритмов. Мода на «биоритмы» пережила даже вторую волну после распространения персональных компьютеров и Интернета, из которого можно скачать простенькую программку и рассчитывать собственные «биоритмы» хоть ежедневно. Но все это уже происходило в той же области, где давно существуют и процветают гороскопы, гадания и самопальные тесты.
Впрочем, это и неудивительно. Напротив, на фоне того, что мы знаем сегодня о регуляции ритмических процессов в нашем организме, крайне странным выглядело бы существование ритмов, не подверженных влиянию ни внешних периодических процессов, ни внутренних генетических механизмов.
Иван Стрельцов
Бродяга, создавший империю