Сад ученый
Королевский ботанический сад в Канди был разбит в 1821 году на берегу самой крупной реки острова — Махавели. Фото: ALAMY/PHOTAS
Может ли красота сочетаться с пользой? Этот вопрос достался нам от классиков литературы XIX века. С тех пор на него было дано немало ответов, в частности, цветок. Действительно в нем вполне счастливо сочетаются изящество формы и природные свойства, которые мы используем в повседневной жизни. И если это так, значит ботанические сады — это пространства, где ученые стараются максимально развить и познать обе составляющие цветочного естества.
Как известно, ботанические сады ведут свое происхождение от аптекарских огородов и монастырских садов, где тоже выращивали лекарственные травы. Однако о проблеме правильного размещения коллекции ни монахи, ни аптекари не задумывались: каждое растение сажали туда, где, по мнению садовника, ему будет лучше всего. А вот первые ботанические сады, возникшие в XIV веке в итальянских городах, были, скорее, собранием растительных диковинок. Новый смысл в них вдохнула эпоха Великих географических открытий: в Европу хлынул поток невиданных и удивительных растений из недавно открытых земель. А нарождавшаяся наука все настойчивее требовала хоть как-то упорядочить это ошеломляющее разнообразие.
«Пустынный» уголок в Хантингтоне. Здесь растут самые крупные шаровидные кактусы — эхинокактусы Грунзо на. Диаметр этих растений доходит до 40 сантиметров. Фото: GAP PHOTOS/PHOTAS
Однако классический образ ботанического сада окончательно сложился лишь пару столетий спустя, в эпоху Просвещения. Главной задачей его стали сбор и пополнение коллекций растений — прежде всего экзотических — для их научного исследования и распространения знаний в обществе. Из этого следовало, что такой сад должен быть открытым для публики и регулярным. В садовом искусстве того времени регулярность вообще была в чести: прямые линии, строгие геометрические формы показывали облагораживающее воздействие человеческого разума на дикую природу. И крайним выражением этого подхода был именно ботанический сад. Кроме того, регулярность естественным образом вытекала из его задач: ведь научные коллекции должны храниться не как попало, а в строгом и понятном порядке (основу которого составляла подоспевшая как раз вовремя «Система природы» великого Линнея). Например, растения одного рода должны расти рядом, соседствуя с другими родами того же семейства, и т. д.
Разумеется, выдержать этот принцип во всей его строгости было невозможно даже по чисто ботаническим причинам: как вырастить рядом, скажем, привыкшую к избытку влаги осину и пустынную турангу, принадлежащие к одному роду тополь? Как быть с семействами, объединяющими тропические виды, которые можно растить только в оранжерее, и растения умеренных широт? Но еще сильнее строгую систему потеснило другое соображение: помимо научных задач ботанический сад должен быть центром просвещения, а это значит — быть привлекательным для публики.
Ботаническим садам пришлось искать компромисс между системой и декоративностью. Геометрически правильные грядки и делянки с коллекциями представителей того или иного семейства перемежаются с тщательно спланированными клумбами и цветниками. Одну часть экспозиции соединяют с другой прихотливо изогнутые дорожки, проходящие через рощицы, где хвойные деревья живописно соседствуют с лиственными, нарушая границы даже самых крупных систематических категорий — типов, но создавая взамен то, что автор поэмы «Сады», аббат Жак Делиль, назвал «пленительной непринужденностью живой природы».
Вместе с требованиями живописности в ботанические сады, призванные быть строго научными учреждениями, проникла с черного хода эстетика. Цветники, розарии, японские сады имели довольно отдаленное отношение к задачам ботаники — они демонстрировали, скорее, искусство разных народов в обращении с растениями и ландшафтом. Вслед за ними в ботанических садах стали появляться и чисто архитектурные украшения: беседки, павильоны, чайные домики, гроты, пагоды... Логическим завершением этой линии развития стало появление в садах собственных художественных галерей, разумеется, посвященных в основном растительной тематике. Так, в знаменитых Садах Кью — одних из самых авторитетных ботанических садов мира — с 1880-х годов существует галерея рисунков художницы-флористки Марианны Норт, а в 2008 году к ней добавилась галерея «ботанического искусства», созданная на основе собственных коллекций сада и собрания доктора Ширли Шервуд.