Бабка даже заплакала, глянув на потолок, где по известке кривилась желтизна дождевых промочин. В добавление к русской печи, занявшей и без того почти всю избу, дед приладил плиту — то самое сооружение, которое больше похоже на трактор, чем на печь.
— Э-э, — сказал дед. — Запела мне тут. Теперь все по-другому пойдет. Я тебе цигейковую шубу подарю и новый домок в придачу.
Дед, очевидно, имел некоторые виды на премию за открытие корня. Было бы справедливо, считал он, вознаградить бабку Наташу за долготерпение: ведь далеко не всякая может ужиться в доме бессребреника!
Мы взялись чистить корни. Дед сказал, что они попреют, если не снять с них верхний слой кожицы. Несколько корней дед разрезал ножом на части. На стол стекал сок — густой и белый, как сливки. Вдруг я почувствовал, что не могу двигать веками; они распухли. Набрякли и покраснели щеки, нос, губы. Глаза щипало как от лука.
— Во-во! — радовался дед. — Это летучие целебные вещества. Корень их выделяет.
Он смазал мне лицо какой-то пахучей мазью, и опухоль скоро прошла.
— Эх! — обвел дед синенькими глазами низкие корявые стены. — Будь грамота, разве бы я здесь был сейчас? Ведь ни одного класса в школе не кончил. Научился азбуке у царских каторжан, ссыльных. До остального дошел своим умом — ни одной книжки не пропускал, какие приходилось видеть...
Утром я уезжал. Возле грузовика, на котором я собрался ехать, толкался народ, и дед отвел меня в сторону.
— Ты там, где надо, словечко замолви, — сказал дед, стесняясь своих слов. — Насчет премии разузнай. За открытие. Я-то помру скоро, так пусть Наталья моя поживет напоследок. Намыкалась она тут со мной.
Он стоял, виновато горбясь. Я расстегнул сумку, вынул оттуда чистую рубаху, которую так и не надел в Кыэкене. Протянул ее деду в подарок.
Пассажиров набралось много — женщины, старики, дети. Шофер Иван приглашал к себе в кабину, но я вскарабкался наверх, в кузов. Машина затарахтела и покатилась. Быстро отдалялись бревенчатые домики Кыэкена. Дед Чайковский стоял и махал мне рубахой как флагом. Ветер трепал его редкие желтые волосы.
Дома в Чите я сверил дедову находку по книгам. Точно: растение это называется мужик-корень. А еще молочай Палласа. Ученый немец Петер Симон Паллас. придворный доктор царицы Екатерины, проезжал по Забайкалью в 1773 году и открыл это растение. Молочай Палласа значится в тридцатитомнике «Флора СССР».
Из книг я вычитал, что мужик-корень водится только в Забайкалье, по рекам Онону и Шилке, и что в старину он котировался наравне с женьшенем. В малых дозах корень целебен, но в больших опасен, ядовит. В простонародье наблюдались даже случаи смертельного отравления. Секрет лечения мужик-корнем был с годами забыт, и забайкальцы давали коренья играть детям вместо кукол.
Вот и все о мужик-корне. Я не знал, как мне сообщить в Кыэкен деду, что «женьшень Чайковского» не состоится. Я все собирался написать, но дед Чайковский опередил. Неровными, корявыми строчками сообщил, что из Москвы он наконец-то получил хорошее письмо: корни попали в научно-исследовательский институт, и там их будут исследовать, «выявлять целебную силу». Результат исследований обещали сообщить в конце года.
Но дед Чайковский не дождался...
Николай Яньков, наш спец. корр.
Мнение специалиста
Молочай Палласа, Euphorbia pallasil Turcz, мужик-корень. Это многолетнее растение с мясистым корнем из семейства молочайных хорошо известно ботаникам. Впервые описал и назвал его в честь известного путешественника Палласа русский ботаник Н. С. Турчанинов, изучавший флору Сибири и Дальнего Востока в середине XIX века.
У молочая Палласа толстый корень, невысокие стебли с очередными или мутовчатыми листьями. Крупное, похожее на зонтик соцветие, желтоватые цветки и сухие орешки — плоды. Если надломить растение, начинает обильно выделяться едкий млечный сок. Мощный, напоминающий фигуру человека корень молочая Палласа неоднократно вводил в заблуждение жителей Забайкалья, которые принимали его за женьшень. Не избежал этой участи и дед Чайковский, ярый проповедник растения, трогательный, чудаковатый старик, о котором так сердечно рассказал журналист Н. Яньков.
Бесспорно, мужик-корень обладает рядом лекарственных свойств. Сибиряки, пользуясь рецептами народной медицины, издавна применяли его в качестве возбуждающего и тонизирующего средства. Но «сказочное» выздоровление деда Чайковского, наверно, было вызвано и иными причинами...