Первый КрАЗ с белым медведем — эмблемой Арктики на кабине — закачался на стропах. Едва машина коснулась колесами льда, водитель, шедший вместе с ней на судне, вскочил в кабину и весело закрутил баранку. КрАЗ развернулся и умчался, словно существо, выпущенное в родную стихию.
В одной из свободных кают «Пономарева» поселился тихий человек в очках. К нему все время приветливо и с уважением обращались капитан, получатели грузов. Это был гидролог Владимир Михайлович Климович, человек, проработавший в Арктике целых восемнадцать лет.
К концу пути я уже знал, что довезти грузы до Ямала — это только половина дела, надо еще суметь удачно выгрузиться. Льды, как известно, находятся в движении, береговой припай может оторвать, а грузовая площадка и ледовая дорога покрыться трещинами. Судно, стоящее под выгрузкой, примерзает, его может выжать на мель, или, освободившись от части груза, став легче, оно «выскочит» из «насиженного» места, ломая грузовую площадку и кренясь. Все это может случиться в непроглядную пургу. Но оттепель — ведь грузовые операции ведут в конце зимы — не слаще: белые площадки покрываются сверху талой водой, до метра глубиной... Так что Арктика и здесь сопротивляется до конца.
— Работа наша связана с риском, — сказал мне Владимир Михайлович. — Правда, его можно свести до минимума, только необходимо выбрать степень оправданного риска.
Я знал, что еще задолго до начала выгрузки ведутся наблюдения за льдом, изучаются многочисленные прогнозы. А когда все подготовлено, проверено, гидролог садится в кабину рядом с шофером. Сначала — чтобы своим присутствием придать ему необходимую уверенность; а потом, когда шофер освоится с ситуацией и начнет думать, что опасности не существует вовсе, удерживать от неосторожных действий.
— Лихачество в нашем деле, — говорил Владимир Михайлович, — приходится карать самым суровым образом, слишком дорого может обойтись оплошность.
На следующий день, пока шла выгрузка, Климович отстранил от работы молодого инженера-гидролога. Видимо, он был у него на примете: он уже однажды со своим помощником выходил в маршрут без компаса, ракетницы, карабина. Им предстоял недалекий путь к приборам, которые были установлены подо льдом. И гидрологов накрыла пурга. Они заблудились, вместо полутора часов проходили восемь. Владимир Михайлович тогда отправил на поиски всех, кого только можно было.
Двое потерявшихся все-таки добрались до полярной станции на берегу, виновник «приключения» чувствовал себя героем.
«Мне такие герои не нужны», — предупредил его Владимир Михайлович. И когда тот же гидролог позволил себе еще раз уйти в маршрут без необходимого снаряжения, он был отстранен.
— Может быть, дело в молодости? — спросил я Владимира Михайловича.
— Нет. Для работы в Арктике необходимы определенные моральные качества, в число которых входят и скромность и надежность.
Климович познакомил меня со своим товарищем Валентином Яковлевичем Коржиковым, тоже опытным полярником. Сказал, что лучшее знакомство с гидрологом — это сходить с ним в маршрут.
Рано утром, в темноте, к балку, в котором жили гидрологи, подъехал гусеничный вездеход. Валентин Яковлевич и его коллеги вооружились необходимым для своей работы, я же — фотоаппаратом.
Молодой водитель гнал вездеход по снегу на большой скорости. В лобовое стекло била снежная пыль, гусеницы поднимали белые буруны. Валентин Яковлевич пояснил мне, что, когда техника идет на большой скорости, по льду расходятся продольные и поперечные волны. Груженая машина катит незаметную на глаз волну перед собой и позади. Лед, опираясь на воду, ведет себя как гибкое, упругое тело.
За грядой торосов начался маршрут. Новая дорога была уже размечена вехами. Через равные промежутки мы останавливались: гидрологи бурили лед, измеряли толщину, плотность, температуру, сравнивали с предыдущими показаниями. Как я успел заметить, Валентин Яковлевич все распоряжения отдавал в виде просьбы. Так обычно ведет себя человек с большим авторитетом. Дул обжигающий ветер, нестерпимо ярким белым светом горел снег. Я между делом пытался перевести разговор на приключения, которые, как мне казалось, стерегут людей здесь на каждом шагу.