Вдруг очень далеко, в темноте, появился крохотный огонек, где-то там, за водой. Появился и исчез, но через несколько мгновений появился снова и уже не пропадал. Тишина стояла полная, если не считать шелеста набегавшей волны. В это время позади открылась дверь, и ко мне подошел Корли. Из двери, оставшейся полуоткрытой, пополз тусклый свет и успел захватить тень удалявшегося пса.
— А, — сказал Корли, — Чиф уже тут как тут, он любит встречать новых людей, все-таки развлечение. Вы, наверное, не представляете себе, какое тут безлюдье. Все уходят в город. Земли тут нет, одни камни, скалы, ели и озера, в которых рыбы почти не осталось.
Вы только не подумайте, что в этом тоже ничего нет, — спохватился он, — для любителей-то кое-что найдется, но чтобы жить на подножном корму, как в старые времена, этого не хватает...
Корли замолк, из темноты появился Чиф и на этот раз уселся около хозяина, не обратившего на него ни малейшего внимания. Чиф озабоченно почесался и нехотя передвинулся ко мне. Снова стало тихо.
— А что это за огонек, — спросил я, — вон там, между небом и землей?
— Это около трех миль отсюда, в том конце, — сказал Корли. — Там индеец живет. Уже много лет, даже не помню, когда он появился. Пойдемте спать, уже пора, завтра рано вставать.
Никто не стал ждать второго приглашения, и через десять минут Корли показал мне на три двери, ведущие куда-то из кухни-столовой его дома:
— Выбирайте любую, они все одинаковые.
Открыв крайнюю дверь, я обнаружил крохотную комнатку, где стояли кровать и стул — больше ничего. Небольшое оконце, расположенное странно низко над полом. Стекло было все в трещинах. Я быстро разделся, залез под одеяло и только тогда обратил внимание, что в «кабине» не было потолка, а прямо над головой виднелись дряхлые стропила и доски крыши на них.
Сон не шел ко мне, верно, необычность обстановки мешала. Я повернулся на бок, лицом к оконцу и снова увидел одинокий огонек на том конце озера...
Проснулся я от тихого шума в большой комнате. В окошко пробивался странный свет — тусклый и серый. Быстро одевшись, я вышел в кухню. Корли стоял у стола и строгал большим охотничьим ножом кусок бекона прямо на сковородку...
— Бегите на озеро, — сказал он, — умывайтесь и обратно. Раймонд уже там.
Когда я вышел, меня сразу охватил густой туман, и, хотя стало посветлее, все равно ничего не было видно.
Вода была чертовски холодная. Когда я разогнулся и стал вытираться, то увидел наконец и лодки, привязанные в стороне. Две деревянные и одну алюминиевую, старую и довольно сильно побитую по бортам.
Завтрак прошел в молчании.
— Ну, теперь пошли, — сказал Корли, обращаясь не то к нам с Раймондом, не то к Чифу.
Туман понемножку поднимался, и где-то в стороне уже угадывалось солнце.
Корли сунул Чифу у крыльца жестяную тарелку с остатками завтрака и спустился с нами к воде.
— Полезайте вот в эту деревянную лодку, — сказал он мне. — Мотор здесь надежный, идите на самых малых оборотах вот в этом направлении, — и он показал рукой в стену тумана. — Здесь залив мили на три, да и ширина около мили. Делайте повороты пошире, чтобы не спутать лески. Вот так и ходите вдоль него. Старайтесь держаться середины, там есть глубокие расселины, в них-то и стоит форель. Раньше часа дня не возвращайтесь.
Вероятно, полоса тумана у берегов держалась подольше, потому что лодка быстро выскочила на открытую воду, и передо мною развернулась суровая картина.
Озеро, а вернее его залив, с одной стороны теснили высокие холмы, поросшие лесом. Они прямо упирались в воду, их крутые склоны сплошь заросли ельником, и не было видно ни одного хоть немного ровного места. А с другой стороны возвышались колоссальные каменные обрывы — скалы, на макушках которых видны были снизу все те же зубчатые ели.
Берега повсюду были усыпаны крупными камнями и плавником самых причудливых форм, побелевшим от солнца, ветра и морозов. Вдали виднелось несколько каменных островков, гладких, словно причесанных. Кое-где по ним торчали отдельные деревья.