Идеи телепроизведений этой службы просты до примитивности, но прилипчивы как грязь. Америку надо спасать от безбожного коммунизма, вырывать либерализм с корнями. Первоочередная задача страны «быстрое и сенсационное перевооружение», которое даст возможность диктовать СССР американскую волю. Разрядка — «детант» мол, слово чужеземное, которое нельзя произносить в приличном обществе.
«Христианский голос» рассылает по всей стране миллионы писем, в которых призывает паству выступать против любых соглашений с СССР, поскольку они-де закрепляют за ним «военные преимущества».
Вот такую отраву варят вместе с пивом в империи колорадского «жучка», который сейчас неофициально, но сверхактивно, «ориентирует» своего давнего закадычного друга... президента Рейгана!
За годы работы в Вашингтоне на пресс-конференциях, в коридорах конгресса я частенько видел моложавого человека в академических очках. Это Пол Уэйрич, главный агент координатор миллионера Курса в Вашингтоне. О хозяине он говорил, что называется, с придыханием:
— Его имя должно быть занесено в Красную книгу. Таких людей в стране больше не осталось.
Один из тысяч
Именно они, подобные Курсу, дорвавшись до власти, делают столь тревожной жизнь миллионов американцев. Таких, как Роузи, Пэм, как Боб Робертсон, 25 летний денверец.
С ним случай свел меня позже, в Вашингтоне.
Отстояв у ограды Белого дома ночную «вахту протеста», Боб рано появился на «эллипсе» — зеленой лужайке за президентской резиденцией. Здесь уже собралась гигантская толпа — делегаты Денвера и Хьюстона, Питтсбурга и Чикаго, Сан-Франциско и Нью-Йорка, городов Висконсина, Нью-Джерси, Мичигана и Миннесоты. Разноцветная, многоликая волна протеста готовилась захлестнуть центральные вашингтонские кварталы. Боб — один из организаторов демонстрации.
Выступление назначено на полдень, все готово. Можно забежать в закусочную «Джинос». Это недалеко. Приглаживая рыжую копну волос, Боб оживленно рассказывает, потягивая кока-колу:
— Символично — уже третье десятилетие подряд начинается с антивоенных протестов. В 60-е годы мои родители участвовали в антивоенных маршах. Они рады, что я продолжаю их дело. Сейчас, когда стране навязывают милитаризм, разве можно молчать, оставаться равнодушным?
В отличие от Роузи, его землячки, оставшейся наедине со своими страхами, Боб пришел в активное антивоенное движение, ясно осознав, что молчание отнюдь не всегда — золото. Он и сейчас говорит во весь голос:
— Не знаю, что напишет завтра пресса. Но не свидетельство ли настоящих настроений американцев наша демонстрация? Со всей страны нас сегодня собрались десятки тысяч. Они-то совершенно определенно выступают против милитаризма! Ничто так не далеко от правды, как ссылки на «американское мнение», когда им прикрывают гонку вооружений... Помнишь линкольновские слова: «Можно все время обманывать одного человека, можно некоторое время обманывать многих людей, но невозможно обманывать всех людей все время»?
Размашисто вышагивая вниз по 14-й улице к «эллипсу», Боб убежденно рубил ладонью воздух:
— А еще кто-то верно сказал, что лучше быть активным сегодня, чем радиоактивным завтра. В этом и есть смысл наших маршей...
Виталий Ган, корр. ТАСС — специально для «Вокруг света» Колорадо-Спрингс — Денвер — Вашингтон — Москва
Миллионы Маркнейкирхена
Девушка шла по городу, по горбатой улочке, сжатой двух-трехэтажными домами. Мостовая резко спускалась долу и снова взмывала вверх, чтобы упереться в гору.
Здесь, на самом юге ГДР, где в небо уходят вершины Рудных гор, а пологие зеленые отроги словно переливаются один в другой,— здесь, в области Фогтланд, все городки похожи друг на друга тем, что ведут вечный спор с теснинами,— из долин они взбираются на склоны и горные уступы. Движение транспорта по таким улицам на первый взгляд немыслимо, и тем не менее оно здесь довольно оживленное: автобусы и машины каким-то образом благополучно разворачиваются, совершают спуски и подъемы по крутым спинам мостовых, и пешеходы чувствуют себя в полной безопасности.