Не раз я вспоминал в Монголии своего учителя. Перекочевка здесь — привычная деталь быта, ритма жизни. К ней приспособлено все, и прежде всего жилище — юрта.
В сегодняшней юрте многое осталось от старины: деревянные ведерки и блюда, медные чайники, длинные и острые ножи, бурдюки с кумысом и айраном, пестики для размельчения чая, кованый черпак, камышовые венички, сундучок-авдар для наиболее ценных вещей. С ними уживаются приметы нынешнего быта, тоже, впрочем, хорошо приспособленные для перемещения с места на место: транзисторный приемник, швейная машина, сборные кровати с белоснежными простынями.
Пастух ждет лета. Ждет потому, что останется позади полоса тяжелого зимнего и особенно весеннего труда, появится трава, начнут давать молоко кобылицы и коровы. А главное, Начало лета — переезд на новое место. Кругом степь в цветах. Синие ирисы растут сразу готовыми букетами. В травах светятся алые саранки, желтые лилии, а в низинах — огненные жарки, фиолетовые ромашки.
Кумыс пенится, созревая, в бидонах и бурдюках. И над всем этим — блеяние овец. Звук этот для арата самая сладкая музыка; он успокаивает, создает обстановку домашности, устойчивости, уюта.
Монголы разводят скот, а следовательно, и кочуют, с незапамятных времен. Слушаешь протяжную песню — уртынду, и кажется: сам едешь по степи. В ее мелодии чувствуется и свист степного ветра, и шорох гобийского песка, и раздолье лугов Хангая, и шум речных перекатов, и гогот тысяч перелетных птиц.
Объясняет же скотовод страсть к перемене мест, как правило, очень кратко и бесхитростно: «Выедешь на вершину горы — любуйся красотой...»
Перекочевывают под руководством опытнейших пастухов — глав семей. Они в точности до дня знают, когда нужно перебираться на новое пастбище, какая и в какой сезон питательность той или иной травы, где она созрела, когда гнать овец на солонцы и на водопой.
Именно так владеет чабанским искусством Герой Труда Цогтгэрэл; у него только учеников-ревсомольцев более шести сотен человек. Они по призыву Монгольской народно-революционной партии пришли в ведущую отрасль страны — животноводство.
Естественно, не только сельский житель ждет теплой погоды. В городах ведь тоже живут вчерашние араты. У каждого города и поселка летом появляется двойник — километрах в пяти вырастает прямоугольник белых юрт. Меняются маршруты городского и поселкового транспорта, снимаются крышки с закрытых на зиму колодцев. По-новому начинает работать торговля.
Больше всех радуются перекочевкам дети. Они взапуски носятся по степи на лошадях, помогают матерям собирать аргал-кизяк, заготовляют впрок дикий лук.
Еще не так давно вместе с сельской Монголией кочевали и народные хуралы, финотделы, медицинские пункты. Командированный, ехавший в те времена из центра, обязательно брал с собой седло, потому что в каждой юрте тебя накормят, напоят чаем, предоставят ночлег, дадут лошадь.
Теперь в командировку стали ездить с портфелями. На селе есть гостиницы. Хуралы и правления больше не кочуют, они обосновались в постоянных поселках — центрах оседлости.
Но скотоводы кочуют по-прежнему. Четыре-пять раз в год переезжают они с места на место в северной лесостепной зоне. До двенадцати-восемнадцати раз на юге, в Гоби. Но уже не всегда на лошадях или верблюдах. Теперь чаще их перевозят на машинах.
Не раз я слышал рассказы о преимуществах для аратов кочевой системы хозяйства. Они сводятся примерно к следующему: скот находится на свежем воздухе, на солнце, движется, питается подножным свежим кормом, пьет родниковую воду. Все это благоприятно действует на животных, они дают высококачественное мясо, молоко, шерсть.
Что ж, это верно. Но верно и то, что кочевой метод не гарантирует сохранения поголовья и равномерной продуктивности животных при изменении внешних условий, особенно при холодах, буранах, безводье.
У кочевника тяжелая жизнь. Зимняя стужа, весенний расплод, охрана стада от хищников требуют большого напряжения сил. Вот почему сегодня в сельской Монголии строятся механизированные молочные фермы, откормочные площадки, «хуторки» на отгонных пастбищах. Все это не только облегчает жизнь кочевника, но и позволяет лучше организовать само скотоводство в стране, использовать преимущества традиционного способа и приблизить его к требованиям современности.
Ведь причина перекочевок не в привычке, а в самой экономике. Скот съедает начисто траву на одних участках, надо его перегонять на другие, а вслед за скотом передвигается и семья.