...О чем думал он? О кознях неприятеля? О боевых товарищах? А может, ловил аппетитные запахи дымков, которые вились над казаном с кулешом? Может, подремывал в предвкушении сытного ужина в веселом кругу побратимов? Вообще-то проводя время в боевых походах, где обстановка часто неожиданно менялась, казаки были непритязательны к пище. Так, спасаясь от врага, запорожцы прятали «чайки» и уходили в степи, где питались чем придется — «они ели оленьи копыта, ели рога и давние, валявшиеся по степи кости диких животных». В походе они варили в основном «соло-маху» — ржаная мука на воде, густо сваренная, «тетерю» — более жидкую похлебку, «щербу» — уху, чуть приправленную мукой. И рыба, которую изредка удавалось добыть по пути, и мука, и сухари не раз выручали в плавании и нас.
Во всяком случае, запасшись немного мукой, крупой и сухарями, мы были уверены, что голодать не придется и, имея некоторое представление, чем и как питались наши предки, сумеем приготовить вполне аппетитный и сытный обед. Тем более что приспособились разводить костер прямо в лодке. Достаточно было расстелить в корме на пайолах мокрую тряпку, набрать в миску воды и поставить на нее сковородку, в которой сухие, заранее приготовленные щепки пылали жарко и дружно.
По-разному встречали нас люди, когда видели наш парус с крестом, звездой и полумесяцем. Один массовик-затейник объявил по рупору ребятишкам из лагеря: «К нам приехали гости из дружественной Турции! Поприветствуем их!» Я тогда подумал, что, вероятно, недаром вышил именно эти символы на парусе. Крест, звезда и полумесяц имеют отношение к людям разной веры. А именно их объединению и служат большие и малые экспедиции. Мирный дорожный человек — везде гость... Между прочим, среди запорожцев было много людей самых разных национальностей. В трудных морских походах они быстро находили общий язык, хотя и молились разным богам. Сечевики не гнушались перенимать у других народов полезный для них морской опыт. Более того, на «чайках» нередко предводителями были казаки-«потурнаки», бывшие невольниками у турок («потурчившиеся») и знавшие многие их секреты. Польский посол, которого турки упрекали, что поляки не могут сдержать воинственный пыл казаков на море, однажды ответил им: «Да казаки ж и моря не знали, пока ваши же турки не показали себя и не научили их мореплаванию...»
Нередко, засыпая под яркими южными созвездиями, я думал, что все мы — и те, кто в пути, и те, кто только живет мечтами о дороге, — находимся в одной большой лодке. И не вырастут у этого ковчега крылья, не унесут они его к другим мирам, когда вдруг взыграет и начнет перехлестывать через борт та вода, которая пока держит нас на плаву.
В. Супруненко Фото автора
Призраки моря
«Когда я впервые столкнулся с фата-морганой, со мной произошло то же, что и с британским священником-натуралистом Уинсом: я не поверил своим глазам». Так начинает свой рассказ о морских призраках корреспондент журнала «Гео» Майкл Энглер.
Однажды жарким августовским днем британский духовник Уине, много лет посвятивший изучению воздушных отражений, прогуливался вдоль родного побережья и вдруг увидел в небе, поверх едва заметных на горизонте мачт, полное изображение судна.
Тоже в августе, но только двести лет спустя, на другом побережье — севере Фрисландии (Фрисландия — историческая провинция Нидерландов. Фризы — народ, живущий в Нидерландах и Германии, фризский язык относится к германской группе языков.) глазам Майкла Энглера предстала деревня-мираж. Деревушка и земляной холм, защищающий ее от приливов, словно корабль, покачивались в струящемся от жары воздухе. Домики с сильно покосившимися крышами были расплывчаты и нечетки, будто призраки.
Как в свое время британский духовник, Майкл Энглер изучал горизонт в поисках сказочных картин. Вот в воздухе стали появляться соборы и маяки, плотины и дюны, нанизанные, словно жемчужины на нить, между землей и небом. Так, по преданию, должно было выглядеть ожерелье феи Морганы. Поэтому издавна любые виды миражей считаются чарами этой феи. По бретонской легенде, прекрасная фея Моргана была сводной сестрой короля Артура и жила в хрустальном дворце на дне Мессинского пролива, близ сицилийского побережья. Иногда она покидала свои хоромы, чтобы порезвиться на волнах, сбивая с пути мореходов. Вообще в древности люди сложили немало легенд о миражах, связывая их с потусторонним миром. Только во времена Уинса, то есть в конце XVIII века, атмосферными привидениями занялись ученые. Они полагали, что причина подобных явлений — разница температур воздушных слоев и их оптические особенности.