Одиночество? Нет, больше того: утраченное товарищество.
Примус работал безотказно. Я сварил кофе, две большие кружки крепкого кофе. Больше не надо экономить.
Погасив примус, я открыл нараспашку вход в палатку. Разулся и залез в спальный мешок. Он был тонкий, изношенный, мех внутри почти весь стерся.
Шесть облаток опия и восемь облаток морфия. Я проглотил их одну за другой и запил несколькими глотками горячего кофе. Затем высыпал себе в рот содержимое двух пробирок из нашей аптечки: в одной был опий, в другой — морфий. Они надежно хранились в деревянных трубках. Я выпил еще несколько глотков воды — нет, не воды, а горячего крепкого кофе.
Смеркалось, наступил вечер. Двенадцать градусов мороза.
Холодный пол и ветерок снаружи освежали. Тело, руки, ноги налились сонной тяжестью.
Я лег на бок возле Андре. У него была седая борода: старик.
Я был еще молод.
Сокращенный перевод со шведского Л. Жданова