В палатках проснулись туристы. Начинается возня у воды, рыболовы-любители отталкивают от берега плоты, лодки. Палатки туристов-дикарей спрятаны в глубине леса — дым костров путается в хвое сосен и лиственниц: варят завтрак. Возле зимовья выстраивается очередь, дед Васюха наделяет жаждущих здоровья дарами озера.
Из поселка приходят рыбаки Юра и Гоха. Бросают на дно плоскодонки невод. Будет рыбалка!
Мы с Юрой садимся в лодку, а Гоха и дед Васюха идут берегом. Плывем под темный ольховый обрыв — там держится щука, да и туристов меньше;. Вода переливается, колышется за кормой. Переливы ее чисты, и даже на глаз видно, что это необычная, непростая вода. Дыхание освежают глубинный холод и запах йода. Нити колючих с виду водорослей качаются в глубине.
На песчаном откосе стоят грузовые автомобили. Капот одной машины открыт, шофер копошится в моторе. Словно кровь на рубашке, на песке ширится темное пятно. Шофер, очевидно, сливает отработанное масло. Низкорослый Васюха коршуном налетает на шофера, начинает кричать, машет руками.
Архивная фраза «Озеро Арей удалено от больших дорог» устарела. Неподалеку строится мощная автострада. Но и на старой дороге густо пылят колонны автомобилей, идущих на Чикой, Хилок, Петровский Завод. Старая дорога проходит по касательной к озеру, и каждый водитель норовит отдохнуть на Арее. Земля в этом углу плотно утрамбована колесами, залита маслом, в воде возле берега валяются железяки, старые шины.
— Народу здесь много, — говорит Юра, — а охрана озера налажена плохо.
Дед Васюха все еще шумит на шофера. Глядят с бугра на воду глазами-окнами реденькие домики старого Арея (новый поселок в стороне, за полосой леса), темной ботвой зеленеет в огородах картошка. Юра-рыбак рассказывает: было у Васюхи свое хозяйство, дом, но он отдал его на слом — вроде уезжать надумал. Не мог смотреть на строительство туристских баз, на толпы организованных и диких туристов, которые, как ему казалось, вели себя одинаково дико: рубили на берегу деревья на дрова и палаточные колья, выливали мыльные остирки в арейскую воду, оставляли в лечебном песке стекло битых бутылок. А дед помнил берега Арея девственными: на той стороне, где сейчас стоит турбаза «Кристалл», плавали дикие гуси, купались лоси и трубили изюбры, воздев морды к небу и вытягивая вдоль спины длинные ветвистые рога. Но вскоре понял дед Васюха, правда, слишком поздно понял: нельзя ему уезжать с Арея, нельзя! Будет он тут жить до конца дней своих, по мере сил и возможности охраняя озеро. А дома-то у Васюхи уже не было, и рыбаки отдали ему под жилье зимовейко с одним маленьким оконцем: «пустили на фатеру».
Лодка уткнулась в песок. Расправляем невод, Юра подвязывает веревки, делаем первую тоню. Плоскодонка описывает полукруг и, оставляя за собой цепь темных точек, возвращается к берегу.
Идет невод трудно — гребет водоросли. Их нити густо утыканы узкими упругими листиками, похожими на пихтовую хвою. Из клубочков вместе с рачками, похожими на больших блох, вылетают синявки, караси-карлики размером вдвое меньше спичечного коробка. Подошла мотня. Ярятся золотисто-зеленые щуки, хлобыщут водой, как лошади. Юра кидает щук на дно плоскодонки.
Мы делаем две-три тони, а потом невод начинает барахлить: крылья его закручиваются веревкой, мотня ничего не приносит, кроме водорослей. Берег обрывист, неловок. Невод приходится разбирать на узкой песчаной полоске или совсем в воде.
Жара накаляет воздух. Юра уходит домой обедать. Я запекаю в песке щуку, разложив маленький костерок. Вкус арейской щуки особый — она вся насквозь пропитана йодом...
Миную овраг, в низине которого расположилась лодочная станция. В тени лиственниц и ольховника выбита глубокая тропа. За поворотом обрыв берега сходит на нет — начинается «Чингизов» вал. К берегу примыкает широкая отмель с бархатным илистым дном. Вода здесь прогрета, и потому сюда часто ходят купаться дети и старички ревматики. Любители сфероностоков тоже тянутся к этому месту: как раз напротив отмели донная плантация водяных яблок. Их достают с лодки сачком из марли или легкой сетки. Аквалангисты ныряют за ними. А иные, стоя по горло в воде, шарят по дну ногами, приноравливаясь ухватить яблочко пальцами ног.