— Ну а теперь есть еще желающие отказаться от выполнения солдатского долга? — глухо спросил Кеннон.
Наемники молчали, глядя себе под ноги.
— Вот и отлично!
Кеннон обернулся к Сэмми.
— Этим сосункам необходимо занятие, майор. Так вот, пусть для начала они выроют могилу для бунтовщиков и зароют их. Да поглубже! Когда кончат, доставь их ко мне в штаб, я сам буду у них командиром.
Он небрежно козырнул и пошел к своему «джипу», стоявшему позади командосов на обочине. Телохранители-африканцы уже сидели в машине, оставив хозяину место за рулем.
— Эй, Грилло! — Дювалье толкнул локтем латиноамериканца. — Быстро! В «джип» — и к Френчи. Расскажи ему, что здесь творится. Понимаешь?
Грилло оскалил редкие желтые зубы:
— Си, сеньор! Будет потеха!
И бесшумно скользнул в зеленую чащу.
Тем временем Кеннон вывел свой «джип» на шоссе, развернул его в сторону Овури и вскоре скрылся за поворотом.
— А ну-ка, ребята, рассаживайтесь по машинам, — почти добродушно приказал Сэмми наемникам. — Да прихватите Мини-Спайка. Не оставлять же тела белых людей на потеху таким вот...
И он небрежно кивнул на стоящих за его спиной командосов.
— А стрелять им в нас... можно? — проворчал кто-то из наемников.
— Как бы не так! — ухмыльнулся Сэмми. — Разве я допустил бы такое? Я прикончил ваших дружков сам, без помощи черномазых. Есть еще все-таки... белая солидарность!
Командосы, дождавшись, пока безоружные наемники погрузятся в «джипы», залезли в кузов грузовика.
— Ну, что, ребята! — крикнул наемникам Сэмми, опять устроившийся на подножке кабины грузовика. — Вас стало меньше, зато теперь свободнее сидеть! Поехали!
И захохотал, довольный своим остроумием.
Грузовик, а за ним и оба «джипа» медленно двинулись по шоссе.
Прошло не меньше получаса, когда наконец они услышали гул двигателей со стороны расположения. Кодо-3.
— А теперь смотрите в оба, Пьер, — Дювалье возбужденно растер очередной плевок подошвой. — Сейчас начнется второй акт спектакля. Грилло прав — быть потехе. Кстати... — Его взгляд остановился на фотоаппарате, висевшем на груди у Петра. — Насколько я понимаю, камерой воспользоваться вы не пожелаете. Так позвольте же мне доснять пленку и забрать ее. Между прочим, готов отдать вам половину будущей выручки... Наши газеты обожают такие сюжеты. Трупы, ну и... вы меня понимаете...
Петр снял камеру и протянул ее Дювалье. На душе у него было мерзко, будто весь он с головы до ног вывалялся в липкой зловонной грязи.
— Берите и оставьте меня в покое! — вырвалось у него со злостью. — И пленку можете забрать себе. Она ваша, вы отсняли ее почти всю.
Петр в ярости стиснул кулаки.
«Джип», за рулем которого сидел Жак, пришел как избавление. Петр кинулся ему навстречу, размахивая поднятыми вверх руками.
— Здесь! — крикнул Грилло, стоящий рядом с Жаком во весь рост, опершись руками на ветровое стекло. — Вот там...
На заднем сиденье «джипа» в компании трех командосов расположился краснорожий коротышка Браун. Жак осторожно затормозил.
— Где они? — резко спросил он Петра. — Уехали?
— Недалеко, шеф, — опередил с ответом Дювалье. — Полагаю, что милях в полутора, не больше. Судя по тому, как доносились выстрелы... это недалеко. Жак кивнул.
— Садитесь, быстро!
Петр и Дювалье вскочили на подножки по обеим сторонам машины. Жак нажал на акселератор. Действительно, ехать пришлось недалеко. Уже за вторым поворотом они увидели стоящие на обочине грузовик и «джипы». Лес в этом месте отступал от дороги метров на двести, оставляя довольно ровное поле. Здесь-то и копали могилу наемники. Тела расстрелянных лежали у обочины. Командосы держали работающих под прицелом автоматов, а Сэмми расхаживал тут же со своим неизменным пулеметом.
Он издалека заслышал чужую машину, и теперь по его приказу двое командосов наводили в сторону, откуда она приближалась, безоткатное орудие. Остальные поспешно занимали позиции вдоль дороги.
— А ведь могут и пальнуть, — забеспокоился Дювалье, увидев эту возню.
— Уберите пушку! Вы! — поднялся на заднем сиденье Браун. — Своих не узнаете? Машина полковника Френчи! — Он перегнулся к Жаку: — Я знаю этого парня. Мы с ним вместе были в Ольстере... Его зовут...
Браун оборвал фразу: он не любил выбалтывать чужие секреты.
— Сэмми, — подсказал ему Дювалье. — Здесь он известен как Сэмми.