Около пяти вечера раздался гудок. Очередная стоянка. Раздетый по пояс матрос втащил на пригорок два мешка и большую жестянку с галетами. Потом вернулся на судно, взял под мышку малыша лет трех и опять полез по почти отвесному склону. Изловчившись, ухватился одной рукой за корень, а другой — выкатил мальчишку наверх, в траву. Вслед за ним неловко карабкалась старуха с деревянным чемоданом. Под общий смех матрос вытолкнул на берег и ее. Никакого жилья поблизости не было, никто их не встречал Я все время боялся, что мальчик оступится и упадет с обрыва в воду.
Вахтенный дернул за ручку гудка. Малыш вздрогнул и присел на большую белую кастрюлю. Во время плавания она служила ему горшком, и, очевидно, возле нее он чувствовал себя в безопасности.
Машина дала задний ход Старуха с ребенком выпрямились, на мгновение лица их стали серьезными От них уходил веселый и добрый к ним мир. Женщина нагнулась, подняла мешки и пошла вдоль берега. Мальчик двинулся было за ней, но потом вернулся, подобрал кастрюлю, прижал ее крепко к груди и уже уверенно зашагал вперед. Судно снесло течением, и мы увидели в просвете леса четыре бамбуковых столба, увенчанные навесом из сухих листьев. Ни стен, ни окон. Ничего не обычного в этом жилье не было, так живут многие крестьяне-индейцы, но все почувствовали одиночество этих двоих. Мальчик еще раз обернулся, провожая взглядом уходящее судно.
— Эй, бабка,— неожиданно строго крикнул капитан,— достала бы мачете — вдруг змея, парень то у тебя босой.
Шел косой дождь ветер усиливался она не ответила
Как то, узнав о том, что я из газеты, ко мне подошел пожилой мастер нефтяник и, не поинтересовавшись даже из какой, начал рассказывать о том как обманывают рабочих в одной из иностранных компаний, взявших в концессию участок земли у перуанского правительства.
— Не платят сверхурочных, питание отвратное. В Икитосе никто из нас не догадался заключить трудовой договор ведь вербовщики заманивают людей на работу, обещая золотые горы. А когда человек приехал, деваться ему некуда. В перуанской государственной компании «Петроперу» условия много лучше. Но ведь вернуться из сельвы можно только с оказией. Вот и работаем за то, что дают.
Я попросил его назвать себя, но он наотрез отказался.
— Ты что, парень, у меня семеро детей. Жалобщика никто на работу не возьмет. Приедешь в Лиму, напиши об этом, может быть, разберутся.
Шел шестой день путешествия вахтенный матрос радостно прокричал «Выходим на Амазонку!» Схватив фотоаппарат я бросился на палубу. Но снимать было нечего. Водная гладь. Рощица белоствольных деревьев сетико, издали похожих на березки, подступала к самой воде, обозначая начало Великой Реки.
Теперь до Икитоса — столицы перуанской Амазонии — рукой подать. Шли, не опасаясь мелей. В порту быстро показали сумки таможенникам, и вот мы капитан и я в городе.
— Эльдорадо, - подмигнул мне капитан и рассмеявшись хлопнул по плечу.
Мы пожали друг другу руки как будто через несколько часов могли встретиться снова и расстались навсегда.
Возглас капитана пробудил во мне какое то смутное воспоминание. Словно что то шло мне в руки. а я упустил словно не побывал где то где очень хотел быть.
И я вспомнил. Как то жарким днем, когда я, разморенный, сидел на палубе мимо «ланчи» проплыл и скрылся в извивах Укаяли поселок под названием Орельяна.
Владимир Весенский
Школа в Шахре-Нау
На левом берегу реки Кабул, над магистралью, идущей к столице с востока, высится Колонна независимости. Ее установили в 1919 году, после третьей англо-афганской войны,— в честь завоевания Афганистаном независимости. Дальше — совсем молодые кварталы Кабула, разительно непохожие (что совершенно естественно для революционной столицы, развивающейся в последней четверти XX века) на скученный, пыльный старый город, где глинобитные, саманные домики лепятся один над другим на склонах горы Шер-Дарваза. Это — район Шахре-Нау, или Шерпур: прямоугольная застройка, обильная зелень садов, просторные улицы, красивые здания.
Как раз в Шахре-Нау и расположена школа имени Мухаммеда Этибара, известного афганского революционера, смелого летчика, погибшего под Джелалабадом в схватке с душманами — басмачами. Она отличается от многих других подобных учебных заведений города огромным двором со спортивными площадками. Такой двор во владении школы, можно сказать, роскошь. Ведь в столице Афганистана на счету каждый клочок земли: возможности роста города ограничены из-за трудностей водоснабжения и невеликого количества удобных для застройки площадей.