Но главное отличие заключалось в составе каждого из поселений.
Серовато-желтый песок культурного слоя верхней террасы лежал на остатках древней погребенной почвы и был перекрыт тонким слоем современного подзола. На древней почве кое-где сохранились следы мезолитического стойбища: тонкие ножевид-ные пластинки, вкладыши, характерные для того времени наконечники стрел с частично обработанными жальцем и черешком. Основной слой являл собой «классический» неолит с ямочно-гребенчатой керамикой, листовидными наконечниками дротиков и стрел, многочисленными скребками и редкими желобчатыми теслами. Над ним в слое современного подзола мы обнаружили остатки третьего, более позднего комплекса, относящегося к эпохе энеолита, переходной от неолита к бронзовому веку.
Каждый предшествующий комплекс был старше последующего на одну-полторы тысячи лет. Подобное сочетание встречалось мне и на других стоянках Плещеева озера, где точно так же над мезолитическими остатками могли залегать неолитические, а над неолитическими — энео-литические или эпохи бронзы.
На первой террасе у реки все было иначе. В отличие от второй террасы здесь не было и намека на какие-либо остатки древней почвы. Находки начинались сразу в слое современного дерна. Черный пачкающий руки культурный слой в своих верхних горизонтах заключал керамику с ложно-текстильным орнаментом. Ниже вперемешку с поздней ямочно-гребенчатой керамикой лежали черепки различных культур эпохи бронзы — поздняковской, абашевской, фатьяновской. Удалось найти два обломка сверленых боевых топоров и, что особенно интересно, каменный стерженек, образовавшийся при сверлении.
Черный культурный слой лежал на белом озерном песке — чистом, без единого кремневого отщепа или черепка из верхнего слоя. Граница между слоями была ровной, как если бы на утрамбованную песчаную площадку насыпали, а потом разровняли черный перегной. Как могло такое случиться? Почему внизу, на первой террасе, нет ни одного черепка с верхней? А ведь ходить к реке, надо думать, обитателям второй террасы приходилось именно здесь...
Кое-какие догадки появились позже, когда в ряде мест на фоне этого ослепительно белого песка проступили овальные коричнево-серые пятна. То были остатки нижней части слегка углубленных жилищ «янтароносных» волосовцев. От вышележащего культурного слоя они отделялись столь же резкой границей, как и белый озерный песок. Они уходили в глубину на пятнадцать-двадцать сантиметров, были заполнены плотно слежавшимися черепками сосудов «берендеевского» типа, а обволакивающий их крупный речной песок, отличающийся от белого песка материка, был перемешан с остатками костей рыб, животных и с обломками костяных орудий. Здесь не было маркого гумуса. Создавалось впечатление, будто все лежащее внутри этих впадин многократно промыто речными водами. На самом дне жилищных впадин лежали обломки волосовских горшков и две янтарные подвески, указывающие первоначальных хозяев.
Чем внимательнее всматривался я в эту необычную картину, чем дольше размышлял, отделяя друг от друга ножом слежавшиеся черепки, тем больше склонялся к выводу, что передо мной следы какой-то катастрофы. Необычен был разрыв между заполнением жилищных впадин и верхним слоем. Похоже было, что жилищные впадины остались от некогда мощного культурного слоя, начисто смытого потоками, которые прокатились из Плещеева озера по руслу Вексы. Смыв первоначальную почву со следами человеческой деятельности, эти же потоки постепенно нанесли ил и гумус, на которых отложился новый культурный слой.
Предположение не заключало в себе ничего невероятного. Я помнил разливы Вексы еще десять-пятнадцать лет назад, когда по весне на лодке можно было идти прямо по затопленной пойме через кусты, вода поднималась почти до уровня первой террасы, и, если бы не плотный дерновый покров, быть ей, как и раньше, наполовину смытой... Получала объяснение «промытость» остатков в жилищных впадинах, сохранность костей и костяных орудий, плотность слежавшихся черепков. Произойти такое могло в период между отложением слоя с «берендеевской» керамикой и эпохой бронзы. И, вероятнее всего, именно в это время на второй террасе появились энеолитические черепки: на первой террасе было слишком сыро и неуютно жить...
Тогда и мелькнула у меня мысль: что, если разница в положении других стоянок на Плещеевом озере объясняется этой же причиной? Сначала резкое повышение уровня, своего рода «всемирный потоп» в переславском масштабе, потом столь же резкое его понижение, быть может, связанное с пресловутым «ксеротермическим» периодом, когда возникают свайные поселения и образуется «пограничный горизонт». Время ксеротерма падает на эпоху бронзы, оно соответствует понижению уровня озера Неро и слою стоянки на Рождественском острове, следовательно... Картина получалась правдоподобной. Такой взгляд на события, отвечавший тогдашнему уровню знаний, как нельзя лучше подтверждался составом культурных остатков, залегавших над белым песком первой террасы. Все они относились уже к эпохе бронзы, и самые древние при всем желании не могли быть датированы временем раньше середины второго тысячелетия до нашей эры.