Ведь расцвел же розовый куст, когда я стал думать по-доброму о нем. А африканская фиалка? Разве она не обрела новую жизнь в человеческой доброте?
Пусть покажется удивительным и звучит несуразицей, но этот феномен не так уж нов или неизвестен. Есть люди, которые умеют получить из грядки или сада все, что захотят. О таких говорят, что у них дома живет зеленый помощник — мальчик с пальчик.
И может быть, наличие зеленого помощника, мальчика с пальчик, зависит не столько от уменья или трудов, вкладываемых в растения, сколько от доброты и интереса, проявляемого к ним человеком?
В течение многих веков растительная жизнь на нашей планете воспринималась как нечто само собой разумеющееся. Все было легко и просто. В целом растениям уделялось мало любви. Их сажали или сеяли. Они росли. В должное время с них снимали урожай.
Иногда я спрашивал себя: а что, когда голод сожмет нашу перенаселенную планету в своих тисках, разве тогда не появится крайняя нужда в раскрытии секрета садоводческого искусства, тайны зеленого мальчика с пальчик.
Если доброта и любовь могут побудить растения производить в несколько раз больше своей обычной нормы, то неужели мы не возьмем доброту в качестве орудия, с помощью которого можно спасти Землю от голода?
Во сколько раз больше можно получить зерна, если фермер полюбит, скажем, выращиваемую им пшеницу?
Конечно, такой простой принцип вряд ли получит одобрение.
Во всяком случае, он не сработает, не сработает в потребляющем растения обществе.
Ибо как можно сохранить у растения убеждение, что вы его любите и испытываете к нему добрые чувства, когда из года в год доказываете, что ваш единственный интерес к нему сводится к тому, чтобы или съесть его, или сделать из него одежду, или срубить на дрова.
Я прошел за сарай и встал возле желтой розы, стараясь найти ответ. Роза разволновалась подобно красивой женщине, которая знает, что ею восхищаются, однако никаких чувств от нее не исходило.
Благодарность и счастье исчезли, растворились. И ничего не осталось, кроме чувства тоски и одиночества.
Вот собачьи дети эти растительные пришельцы, растравили человека так, что он теперь не может спокойно съесть кашу на завтрак!
Перевел с английского Н. Колпаков
Бесхозный остров
Неподалеку от Новых Гебрид и Новой Каледонии расположена частица суши, окруженная со всех сторон водами Тихого океана. Площадь ее всего двенадцать гектаров, а название — Матью. Несмотря на малые размеры, остров нанесен на все карты южных морей. В этом нет ничего удивительного: на безбрежной океанской глади отмечают обычно любой клочок земли. Удивительно другое: в разных атласах страна — владелец острова — обозначена по-разному. На англоязычных картах остров числится за Францией, на французских — за Англией, на остальных — как придется. Безлюдный и труднодоступный, остров Матью, видимо, во время горячки колониальных захватов не представлял ни для кого интереса. И мимо него просто прошли. Долгое время картографического разнобоя никто не замечал.
Первыми на этот факт обратили внимание два человека: австралиец Боб Поул и француз Анри Мартине. Люди энергичные и не отягощенные каким-либо постоянным занятием, они решили взять управление островом в свои руки. У Мартине был спортивный самолет, Поул владел маленькой шхуной. Таким образом, будущее островное государство располагало воздушными и морскими силами. Впоследствии предполагалось вступить в ООН. Но прежде всего следовало попасть на остров. Что именно собирались учинить отцы-основатели на острове Матью, осталось тайной, ибо довольно скоро выяснилось, что делили они шкуру неубитого медведя.
Для придания действиям законности Поул и Мартине проинформировали о своих намерениях соправителей тогдашнего англо-французского кондоминиума Новые Гебриды — каждый своего. О том, что Матью хозяина не имеет, соправители услышали впервые. До сих пор оба считали, что у острова хозяин есть.
— Друг мой,— сказал британский представитель Поулу,— бросьте эти шутки. Всем известно, что остров наш.
И в доказательство вытащил французскую карту.
Поул в ответ предъявил карту Британского адмиралтейства. Похожая сцена разыгралась во французском представительстве с Мартине.
Соправители не знали, что же делать: анналы колониальной истории такого случая не хранили. Попытки убедить компаньонов отказаться от авантюры провалились. И хотя у властей кондоминиума дел было по горло—Новые Гебриды должны были вскоре получить независимость,— они приняли решение послать к берегам Матью военный корабль. Казалось, что на время ожили бурные времена раздела мира, когда каждый силой старался захватить все, что плохо лежит, раньше соседа.