В распоряжении британцев корабля не оказалось, зато французы располагали крейсером. Его отправили на остров Танна. Там он взял на борт полицейского комиссара — для отпора самодеятельным попыткам основать государство.
Но, как назло, остров Матью попал в область циклона, сила ветра не позволила крейсеру пристать к берегу. Высадку отделения морской пехоты и подъем флага пришлось отменить. Утешением служило лишь то, что и другим претендентам на остров не попасть. Крейсер вернулся в порт Нумеа на Новую Каледонию, и комиссар первым же самолетом улетел домой, на Танну. Обо всей истории стали мало-помалу забывать.
Анри Мартине, которому заботы по основанию государства успели надоесть, нанялся в торговую компанию — в качестве пилота аэротакси. Но Боб Поул продолжал свою деятельность, хотя британский представитель неустанно его отговаривал. Совещания между англичанами и французами по проблеме острова продолжались. Взаимные подножки и интриги тоже.
Упорство Поула возбуждало подозрения у властей: с чего это он так упрямится? Поскольку его авантюрные наклонности и неудержимое стремление крупно заработать были достаточно известны, у соправителей возникло убеждение, что он работает на кого-то, стоящего за его спиной. Доказательств тому сыскать не удавалось, но все равно никто не верил, что он затеял просто так весь этот сыр-бор. Кроме того, содержать шхуну, не выполняющую теперь никаких торговых заказов, было дорого. Очевидно, кто-то оплачивал расходы на плавание взад-вперед к берегам Матью.
Предусмотрительные чиновники обеих сторон решили во что бы то ни стало опередить Боба Поула. Но при этом прежде всего они старались помешать друг другу. Французы стали опять готовить крейсер. Британская сторона, узнав об этом, запротестовала, утверждая, что бесхозность острова Матью заметили первыми они. Потому и остров их. Крейсеру пришлось остаться в Нумеа.
Однако французскому представителю удалось привлечь на свою сторону Анри Мартине. С этой целью его переманили из торговой компании и договорились, что он высадится с воздуха на спорный кусочек суши. На аэродроме его провожала специальная комиссия. Анри взял с собой французский флаг.
К сожалению, никто — в том числе и Мартине — не знает толком побережье острова. Поэтому приземлился он на весьма неудачном месте. Шасси зарылось в песок, самолетик несколько раз перевернулся и разломился пополам. Сам Анри Мартине уцелел.
Когда путешественник не вернулся в назначенный срок, была организована спасательная экспедиция. Утомленного и поцарапанного Анри доставили в Нумеа. Во избежание интриг коварного Альбиона о цели его полета старались не упоминать ни в газетах, ни по радио.
И вскоре Анри вновь — уже на казенном самолете с механиком — направился к негостеприимным берегам острова Матью. Предполагалось высадиться на острове, водрузив трехцветный французский флаг, отремонтировать первый воздушный аппарат и двумя самолетами вернуться в Нумеа.
Словно кто-то заколдовал никому до сих пор не нужный остров Матью! Стоило попытаться ступить на него ногой, как стихии будто срывались с цепи. На этот раз ураган отшвырнул самолет, и оба члена экспедиции оказались в море. Спасла обоих проходившая мимо яхта.
Пришлось Анри Мартине смириться с потерей своего аэротакси. Да и Боб Поул оставил свои притязания на недоступный Матью, или же его неизвестные наниматели разочаровались в затее.
На том бы все и кончилось, но капитаны кораблей, проходивших мимо острова, обращали внимание на обломки самолета, торчащие из песка на берегу, и каждый раз сообщали по радио ближайшим властям о том, что кто-то, очевидно, потерпел крушение на Матью.
Британцы потребовали от французов очистить пляж. Ничего не оставалось, как вновь отправить тот же крейсер из Нумеа. Гордиев узел был разрублен с античной простотой: залпом из трех бортовых орудий обломки были разнесены в прах.
Англия и Франция утратили к остро ву интерес: людей там нет, полезных ископаемых, судя по всему, тоже. В 1980 году англо-французское правление на Новых Гебридах кончилось. Но сдать остров Матью правительству республики Вануату, провозглашенной на Новых Гебридах, оказалось невозможным.
Он не принадлежал никому, никто его никому и не мог передать..
Л. Ольгин
Прикосновение к бересте