У нас в экспедиции сирдаром — бригадиром носильщиков — работает Пемба Норбу. Мы слышали о нем как об опытном специалисте. Советская гималайская экспедиция — двадцать пятая на его счету. Должность сирдара очень почетная, но непростая: нужно знать и уметь учитывать настроения носильщиков. В базовом лагере сирдар обязан руководить шерпами — высотными носильщиками, а уж здесь необходим непререкаемый авторитет.
Караван трогается в путь. Мы берем рюкзаки с личными вещами и по широкой тропе — мимо «отелей» и «хижин» — идем вперед, туда, где нас ожидает самая высокая вершина в мире.
Видим Эверест
Каждый день перехода дарует новые впечатления. В горы пришла весна. Правда, старожилы говорят, что весна поздняя, но после февральских московских морозов нам кажется, что мы попали в лето. Встречаются распустившиеся крокусы. Уже готовы зацвести рододендроны.
Вступаем на территорию королевского заповедника «Сагарматха». Двигаемся вперед по тропе с крутыми подъемами и спусками. Носильщики часто останавливаются, ставят грузы на тропу и отдыхают. Мы не выдерживаем такого черепашьего темпа и быстро уходим вперед. После очень крутого и длинного подъема входим в большое селение Намче-Базар — в так называемую «столицу шерпов». Начиная с 1950 года через Намче-Базар проходят многочисленные экспедиции на Эверест, Лхоцзе и другие известные вершины, поэтому к туристам и альпинистам здесь давно привыкли.
Мы останавливаемся в доме нашего сирдара. Здесь живут его мать, братья и многочисленная родня. Дом построен добротно. Как все здания в округе, он сложен из природного камня, рамы застеклены, во дворе поленницы дров. Рядом с домом площадка, на которой можно установить несколько палаток. В большой комнате на втором этаже длинный обеденный стол, по сторонам его столь же длинные и широкие скамьи, служащие днем сиденьями, а ночью постелями. Вдоль стены протянулись деревянные полки, заставленные домашней утварью — медными котлами, кастрюлями, здесь же и скороварки — свидетельство пришедшей в горы цивилизации. Посуда в шерпских домах всегда выставлена напоказ и служит признаком достатка в доме. В углу у окна на специальной полке призы, почетные грамоты, фотографии: свидетельство альпинистских заслуг нашего сирдара. Резвый парнишка, племянник, приносит сладкий чай с молоком — традиционный шерпский напиток.
После ужина устраиваемся на ночлег. Ставим на площадке кемпинги, расстилаем коврики из полиуретана, укладываем пуховые спальные мешки.
К вечеру резко ухудшилась погода, похолодало, начался сильный снегопад. Под шуршание снега спим очень крепко...
Проходит еще день, и мы снимаем кемпинги: прибыла новая смена носильщиков и наши ребята во главе с Евгением Игоревичем Таммом. Они вышли из Луклы на день позже нас. Носильщики навьючили яков, взвалили свои ноши и, увязая в грязи и мокром снеге, двинулись в путь. Мы переваливаем через хребет и выходим на широкую сухую тропу. Где-то позади идет последний караван, который сопровождают Ерванд Ильинский, Леонид Трощиненкс и Сергей Ефимов. Нам уже сообщили что караван прошел через Луклу. Трудно понять, как это происходит, но все новости распространяются по тропе со скоростью, которой может позавидовать современная почта...
К вечеру погода прояснилась, и мы увидели верхушку Эвереста, огражденного массивом Нупцзе.
Столбы над ледником
Ночью подморозило и вызвездило — признак хорошей погоды. Рано утром вступаем в рощу реликтового рододендрона. По сравнению с нашим кавказским кустарником здешние рододендроны — гигантские деревья. Они усыпаны нераспустившимися бутонами — зацветут во всю силу только в мае, когда мы будем возвращаться. Встречаются хвойные деревья. Есть и береза, хотя догадаться, что это именно береза, очень трудно — чистая, гладкая береста имеет коричневый оттенок.
Издалека кажется, что лес окутан зеленой дымкой. Подойдя ближе, вижу, 4то с ветвей деревьев свисают лохмы какого-то мха или лишайника, похожие на густую паутину.
Мы набираем высоту, приближаясь к последнему перед базовым лагерем селению Периче. В селении останавливаемся в очередном «отеле» — одноэтажном каменном строении под шиферной крышей. Вечером неожиданно появляется наш сирдар. Он пришел из базового лагеря, принес записку от Овчинникова и в большой коробке из-под фотопленки — штук двадцать солнцезащитных очков для наших носильщиков. У большинства шерпов нет свои> очков, и они очень страдают от конъюнктивита. Наверху тропа переходит на ледник, а при теперешней погоде все кругом засыпано ослепительным свежим снегом. Нам приходилось наблюдать, как носильщики, пройдя этот тяжелый участок без очков, часами сидят, закрыв глаза и уткнувшись лицом в склон,— так они лечатся от снежной слепоты.