Антарктические ночи летом коротки, но за час до рассвета темнота сгущается так, что я едва различаю бушприт нашей шхуны, рассказывает Салли Понсе. С запада то и дело налетают шквальные порывы ветра со снежными зарядами. Моя вахта подходит к концу, и, хотя пальцы, сжимающие штурвал, совершенно закоченели, я горжусь, что сумела справиться с непростой задачей: с зарифленным гротом машиной удержать 50-футовую «Дамьен II» в дрейфе на расстоянии полумили от северной оконечности Новой Георгии.
Поглядываю на часы, но время словно остановилось. Впрочем, за одиннадцать лет морских походов я успела привыкнуть к одиночным ночным бдениям под дождями и снегом. К тому же «волчьи» вахты далеко не самое худшее из того, с чем приходится иметь дело в океане. Южная Атлантика — это не Карибы, куда яхтсмены отправляются понежиться на ласковом солнце. В высоких широтах нужно постоянно быть начеку, не страшиться холода и жестоких штормов. Поэтому наши ежегодные плавания с Фолклендов к Южной Георгии никак нельзя назвать увеселительными прогулками. И все-таки, хотя в это трудно поверить, мы сознательно избрали такой образ жизни и ни капельки не жалеем.
Не стану скрывать: многие не могут понять, во имя чего мы стоически переносим опасности, трудности и неудобства этой жизни морских скитальцев да еще обрекаем, как некоторым кажется, на суровые испытания трех наших маленьких детей, и считают нас просто ненормальными. Я не пытаюсь их переубедить, поскольку это бесполезно. Тот, кто привязан к суше, не в состоянии представить, что можно на всю жизнь заболеть морем. Тем более если у тебя есть дело, нужное людям,— попытаться сберечь хрупкую фауну Антарктиды.
Выйдя в Атлантику, «Дамьен II» взял курс на Южную Америку. Плавание через океан, а затем вдоль всего континента с многочисленными заходами в порты длилось целый год. Под руководством Джерома я прошла хорошую школу мореходства, экзамены в которой принимал океан, не делающий скидок на пол и возраст, вспоминает Салли. Зато впоследствии мужу не приходилось краснеть за меня. Одним словом, когда в 1978 году в разгар антарктического лета наша шхуна вошла в залив Маргерит, на ее борту были уже два морских волка.
К этому следует добавить, что супруги Понсе не только достигли берегов Антарктического полуострова, но и остались зимовать там на острове Авиан. Взмерзшая в лед шхуна стала для них полярной станцией, откуда, погрузив на нарты утепленную палатку, спальные мешки и другое снаряжение, они совершали пешие походы, обследуя берега залива Маргерит.
С приходом весны, продолжает свой рассказ Салли, берега залива неузнаваемо преобразились, прямо-таки расцвели, хотя цветов, конечно, не было. Их с успехом заменили мхи и лишайники. Раньше я даже не представляла, что эти низшие растения могут быть такими красивыми: ярко-оранжевые, светло-зеленые, желтые, серые, черные, они сплошным пестрым ковром покрывали неприветливые скалы. Но еще неожиданней и удивительней оказалась фауна Антарктиды. Вся она целиком связана с омывающим континент океаном, поскольку он является основным источником питания и для пернатых, и для ластоногих. Летом на прибрежных островах и в материковых оазисах гнездятся и выводят птенцов около десятка видов птиц — антарктический и снежный буревестники, качура, поморник, ну и, конечно, пингвины. Так что объектов для наблюдения было предостаточно.
В начале марта 1979 года с наступлением осени «Дамьен II» двинулась вслед за пингвинами сквозь ледяную шугу в океан. Наш курс лежал к острову Южная Георгия. Мне было жаль расставаться с Антарктидой, но время торопило. Дело в том, что я ждала ребенка и, естественно, хотела родить первенца в цивилизованных условиях. Однако судьба распорядилась по-своему. Хотя в апреле мы уже бросили якорь в бухте Лейт на Южной Георгии, Дион появился на свет в корабельном кубрике, а принимал его Джером.
Несмотря на прибавление семейства, супруги Понсе решили продолжить изучение антарктической фауны. Они обосновались на Фолклендских (Мальвинских) островах, где купили овцеводческую ферму, дающую им средства к существованию. А летом Джером и Салли вместе с детьми — их теперь уже трое: девятилетний Дион, семилетний Лейв и четырехлетний Дити — на четыре месяца уходят в очередное плавание. Вслед за Антарктическим полуостровом натуралисты детально обследовали животный мир Шетлендских и Оркнейских островов, а последние четыре года совместно с английскими учеными занимаются фауной Южной Георгии.