Его глаза снова затуманились, и очки тут были ни при чем.
Выбираясь из этой толпы, он наткнулся на плакат: «ДЕНЬ СЭДИ ХОКИНСА: ХОЛОСТЯКИ, НА СТАРТ!». Хорошо бы принять участие, подумал он: вдруг женщина с псом окажется среди «старых дев»?.. Но, вообще-то, он уже слегка устал; а тут кстати подвернулся еще один праздник, с катанием на пони и каруселями.
В следующий миг он уже был на карусели и с чувством благодарности вскарабкался в люльку в виде лебедя. Там уже сидел и читал книгу молодой человек.
— Ох, извините, — смутился Джонни. — Я не помешаю?
— Вовсе нет, — ответил молодой человек, откладывая книгу. — Больше того, может быть, вы — именно тот, кого я ищу.
— Так вы кого-то ищете?
— Да. Видите ли, я частный детектив. Всегда мечтал стать сыщиком — и вот теперь, наконец, стал.
— Скажите-ка!
— Да. Понимаете, каждый когда-нибудь захочет прокатиться на карусели, так что надо только ждать здесь. Между прочим, вы сами-то не детектив ли тоже, случайно?
— Нет, я — э-э — я торгую слонами.
— Отличная профессия. Но, боюсь, тут по вашей части ничего нет. У нас здесь есть жирафы, — он теперь кричал, чтобы каллиопа карусели не заглушала его, и осматривал карусельных зверей, — верблюды, пара зебр, целый табун лошадок, а вот слонов ни одного. Смотрите, не пропустите Большой Парад; вот там будет слонов — сколько захотите!
— Ни в коем случае!
— Это будет самый потрясающий парад всех времен, такой длинный, что никогда не пройдет весь мимо неподвижного наблюдателя; и каждая миля Большого Парада полным-полна чудес, и каждое чудо чудеснее предыдущего. Да, так вы не тот, кого я ищу?
— Не думаю. Но вот, кстати — не могли бы вы найти в этой толпе даму с собакой?
— Обещаю, что если она придет сюда — я дам вам знать. А вам стоило бы пройти на Канал-стрит. Будь я дамой с собакой, я бы направился именно на Канал-стрит. Женщины любят карнавалы, им нравится носить маску — потому что она может маску снять, когда захочет...
— Большое вам спасибо.
Джонни, следуя указаниям, двинулся в путь, не забывая поглядывать по сторонам в поисках женщины и пса. При этом он, не переставая изумляться, глазел на чудеса, сквозь которые пробирался и протискивался в веселой кутерьме.
Вскоре Джонни оказался на Канал-стрит, и иллюзия была столь полной, что было трудно поверить, что он не попал каким-то загадочным образом в Новый Орлеан. Карнавал был в самом разгаре: здесь отмечали Тучный Вторник; Джонни тоже обзавелся маской у лоточника и присоединился к гулянию.
Улица была запружена зеваками, глазеющими на шествие Венеры. Дышать и то было непросто — а уж продвигаться, да вдобавок искать кого-то, — и вовсе невозможно. Он бочком-бочком выбрался на Бурбон-стрит — здесь воспроизвели весь Французский Квартал! — и тут увидел пса.
Он был абсолютно уверен, что это тот самый пес. Теперь на нем был клоунский костюмчик и маленький колпачок, но он был неотличимо похож: на его пса. Тут же Джонни поправил себя: пес был неотличимо похож на Биндльстифа.
И теперь пес с благодарностью принял сосиску.
— А где же она, старина? — спросил Джонни.
Пес гавкнул и кинулся в толпу. Джонни попытался последовать за ним, но промежутки в толпе, достаточные для пса, для Джонни были малы. Но духом не пал: он один раз нашел собаку, найдет и еще раз. Вдобавок именно на карнавале когда-то он встретил Марту — она была изящной Пьереттой, а он — толстым Пьеро. После маскарада они вместе встретили рассвет, а еще до заката решили пожениться.
Теперь он оглядывал толпу в поисках женщины в костюме Пьеретты, будучи почему-то уверен, что хозяйка пса нарядится именно так.
Все, все на этой ярмарке заставляло его вспоминать Марту чаще и сильнее обычного, если это возможно. Как она ездила вместе с ним по его торговому участку, как они закидывали в машину путеводитель Дункана Хайнса да две-три сумки — ив путь! Марта... сидит на соседнем сиденьи, перед ними разматывается бесконечная лента дороги... поет «Америка прекрасная», а он должен подтягивать: «...и мрамор городов твоих слеза не омрачит!..»
Как-то она сказала ему, когда они неслись по дороге... где это было? В Черных Горах? На плато Озарк? В Йосемитской долине?.. Неважно. Так вот, она сказала тогда:
— Джонни, тебе никогда не стать Президентом, и мне не бывать Первой Леди. Но спорю на что угодно — не было и не будет Президента, который знал бы о Соединенных Штатах больше, чем мы с тобой. Беда в том, что у этих людей просто нет времени, чтобы по-настоящему увидеть Америку.