Первой успешной для советских ВВС операцией в войне стало сражение в небе над Кубанью, длившееся с середины апреля до начала июня 1943 года. После разгрома под Сталинградом немецкие группы армий «А» и «Дон» закрепились в районе Ростова и на Таманском полуострове. Быстро построив на Тамани сильно укрепленную линию обороны, получившую название Голубая линия, немцы надежно прикрыли Крым, что позволяло им контролировать все морские коммуникации. Фактически все пространство между Черным и Азовским морями представляло собой сплошную линию обороны. В результате части Северо-Кавказского фронта, начавшие наступление в марте 1943 года, довольно быстро «увязли» в районе Новороссийска, неся большие потери. Выходом из сложившейся ситуации стала блестящая морская десантная операция, проведенная в районе Мысхако и позволившая советским войскам захватить небольшой плацдарм, получивший название Малая земля. Именно из-за Малой земли и развернулась крупнейшая с начала войны воздушная битва. 17 апреля одна из лучших в Люфтваффе эскадр пикирующих бомбардировщиков StG2 под командованием Эрнста Купфера начала «обработку» советского плацдарма, обрушив на него несколько сот тонн авиабомб. Только за один этот день немецкие пикировщики совершили около 500 боевых вылетов, то есть каждый из летчиков вылетал не менее 5 раз!
Советским истребителям не удалось помешать «Юнкерсам-87», или «Штукам», из-за энергичного противодействия противника. Положение приобрело настолько угрожающий характер, что маршал Георгий Жуков и командующий ВВС маршал Александр Новиков приняли решение о срочной переброске на Кубань трех авиакорпусов и 267-й истребительной авиационной дивизии (ИАД) из резерва верховного командования. Таким образом, общее количество советских самолетов в этом районе превысило 1 000 единиц, и уже на следующий день в небе над Мысхако началось ожесточенное воздушное сражение. В течение месяца на этом участке протяженностью 30 км каждый день происходили беспрерывные воздушные бои с участием истребителей, бомбардировщиков и штурмовиков. И надо сказать, что именно в ходе этих сражений тактика советских ВВС значительно усовершенствовалась.
К началу июня 1943-го интенсивность воздушных боев резко снизилась. Причиной тому послужила переброска всех немецких штурмовиков и бомбардировщиков на центральный участок фронта — под Курск. Советские ВВС также начали передислокацию в этот район. Именно там должна была решиться судьба войны.
В июне 1943 года в районе так называемого Курского выступа немецкое командование сосредоточило около 2 000 самолетов, что составило 70% всей авиации, дислоцированной на Восточном фронте. Истребительные эскадры противника имели на вооружении значительное количество самых современных на тот момент «Фокке-Вульфов 190 А-4», оснащенных 4 пушками и 2 пулеметами. В распоряжении штурмовых эскадр поступили последние модификации пикировщика Ju-87G с двумя 37-миллиметровыми пушками на борту в подвесных контейнерах, а также бронированные штурмовики «Хеншель-129», предназначенные для эффективной борьбы с танками.
Советское командование с учетом резервов располагало на Курском направлении примерно 5 000 самолетов всех типов. Сражение началось 5 июля 1943 года. По свидетельствам участников и очевидцев битвы, ничего подобного не видел никто и никогда. Сотни советских и немецких самолетов одновременно находились в воздухе, ожесточенные бои велись на всех высотах — от нескольких километров до нескольких метров над землей.
Почти шестеро суток истребителям Люфтваффе удавалось удерживать захваченное на первых порах преимущество в воздухе. Добиться этого они смогли ценой неимоверного напряжения сил: 5 — 6 вылетов в день были тогда совершенно обычным явлением, некоторые же пилоты совершали до 9 ежедневных вылетов!
Советские ВВС не сразу «втянулись» в сражение. И хотя самолетов было много, летали они небольшими группами, не превышавшими 10 машин. Система наблюдения, оповещения и наведения самолетов на цели противника поначалу была далека от идеала, да и внедрение «кубанского» метода шло с большим трудом. В результате советские истребители зачастую оказывались не там, где нужно, что существенно упрощало задачи немецких пилотов.
Сложившуюся ситуацию удалось выправить лишь к 10 июля, когда командиры авиакорпусов и дивизий начали лично руководить авиачастями по радио, находясь при этом на передовых позициях наземных войск и координируя действия летчиков в «режиме реального времени». В бой стали посылать не мелкие группы самолетов, а сразу целые полки, насчитывающие от 30 до 40 машин.