Мы колесим по дорогам Ашхабада в сгущавшихся сумерках. За столиками открытых площадок кафе и ресторанов стали собираться люди. Несмотря на обилие предприятий общественного питания, их помещения никогда не пустуют, а в выходные и праздничные дни свободных мест обычно нет. Ашхабад – административный центр страны, большая часть его населения работает в министерствах и ведомствах, институтах, сфере обслуживания. Немало людей трудится на многочисленных стройках, предприятиях текстильного комбината. Свой день столица начинает в 9 – 10 часов утра, а к 23 часам должны быть закрыты все рестораны, кафе, увеселительные заведения, после этого часа в городе соблюдается тишина. Те, кому хочется продолжить застолье и веселье, перемещаются в ближайшие окрестности города, где в отелях и клубах всю ночь работают рестораны, дискотеки и танцполы.
Как и в России, многие люди здесь предпочитают проводить свои выходные на дачах, которые расположены неподалеку от Ашхабада. Для кого-то 6, 8 или 12 соток земли – это возможность отдохнуть вдали от города, а кто-то, занимаясь выращиванием овощей и фруктов, видит в них подспорье для домашнего бюджета. Другим излюбленным местом отдыха жителей туркменской столицы являются пляжи Каспийского моря в окрестностях города Туркменбаши, куда ежегодно устремляются сотни ашхабадцев.
За все время нашего пребывания в Ашхабаде мы не увидели ни одного нищего или бездомного. Конечно, статус столичного образцового города, в котором нет места нищете, накладывает определенный отпечаток на все стороны повседневной жизни горожан. Но все же отсутствие столь явных признаков расслоения общества, вероятно, в большей степени обусловлено присущей туркменам взаимной поддержкой внутри семьи, рода. Родственные связи здесь необыкновенно сильны, и каждый член рода всегда может рассчитывать на помощь, в том числе и материальную. Наш водитель Рустам, недавно женившись, потратил на устройство свадьбы 8 тысяч долларов. Сумма весьма внушительная даже по московским меркам, в Ашхабаде же это и вовсе целое состояние. Но экономить на свадьбе считается позором. Чтобы достойно отметить столь знаменательное событие, Рустаму помогали родственники. Придет время, и он отплатит им тем же.
Нет в Ашхабаде и беспризорников. Дети не шатаются по улицам, а регулярно посещают школу. Для тех, кто по разным причинам потерял родителей, неподалеку от города построен великолепный комплекс – Дворец сирот, находящийся под личной опекой Туркменбаши, который, вероятно, до сих пор не забыл свое нелегкое детство.
Мы едем в Кипчак по Ашхабаду, который становится символом правления Сапармурата Туркменбаши, задумавшего построить монолитную пирамиду государства для нации, не сомневающейся ни в своем великом прошлом, ни в своем великом будущем.
Машина миновала старые районы города, с домами, буквально утыканными спутниковыми тарелками, благодаря которым ашхабадцы, помимо четырех туркменских, могут смотреть 30—50 иностранных телеканалов, в том числе и почти все российские. За окном мелькают закрепленные на зданиях зеленые таблички с номерами – названия улицам Ашхабада заменили четырехзначные числа, отсчет которых ведется от цифры 2 000, символизирующей год начала золотого века туркменского народа. Этим номером обозначена площадь у президентского дворца. Нумерация возрастает или убывает в зависимости от удаленности улиц от этой площади. Лишь для некоторых особо важных названий улиц сделано исключение.
Позади осталась огромная чаша Олимпийского комплекса имени Сапармурата Туркменбаши. К окраине города нас привело широкое, необычайно ровное шоссе, построенное иранскими специалистами, вдоль которого высятся отделанные итальянским мрамором башни ультрасовременных зданий, возведенные французскими и турецкими компаниями.
Прямая нить дороги покинула столицу, ближе придвинулись горы, стрелка спидометра перевалила за сотню. Не прошло и двадцати минут, как мы въехали в Кипчак – родовое село Президента. Еще издалека увидели четыре громадных минарета, словно возвещающих о приближении к месту, где родился Великий Сапармурат Туркменбаши. Грандиозных размеров мечеть будто бы нарочно построена так, чтобы казалось, что даже солнце, опускаясь за колоссальный купол, склоняется в молчаливом поклоне перед значимостью этого места.
Огромная белоснежная мечеть, чем-то напоминающая знаменитый Тадж-Махал, оказалась закрытой для посещений – идут отделочные работы. Ее стены, способные вместить до 20 тысяч верующих, расписаны сурами из Корана, которые перемежаются цитатами из священной книги «Рухнама» – духовного кодекса всех туркмен, написанного Сапармуратом Туркменбаши.