Неоновые вывески
Час назад прошел дождь. Мокрый асфальт сиял свежим серебряным блеском. В автобусе, следующем по маршруту Сеул — Пусан , ехали полдюжины человек, и никто из них не смотрел в окно. Там, в окне, были зеленые рисовые поля и немного серых машин. Корейцы любят пестрые цвета только в рекламе. Корейская машина должна быть практичного строгого цвета: в основном серая, чуть реже белая, очень редко черная. Поднимая с дороги облака брызг, практичные серые машины обгоняли небыстрый автобус. До Пусана — главного порта страны — оставалось еще пять часов езды. Оттуда исследовать побережье динозавров было удобнее всего.
Автоматы, предлагающие попытать счастья и вытащить мягкую игрушку, можно встретить в любом корейском городе, причем тратят деньги на них не только влюбленные школьники, но и скучающие в середине рабочего дня таксисты
Автобус качнуло. Водитель в наглаженной белой рубашке дернул вверх рычаг тормоза, резко поднялся с места, открыл дверь и жадно закурил. Это была остановка для междугородного транспорта — особый терминал, где можно было залить в машину дорогой корейский бензин и забросить в себя дешевой корейской еды . Водитель в наглаженной белой рубашке схватил меня за рукав и, ткнув пальцем в стрелку часов, показал — 15 минут. Я кивнул: вполне достаточно для придорожного обеда. Я подошел к стойке и заказал странное транснациональное блюдо — японскую лапшу удон, сваренную с корейской капустой кимчи. Огромная тарелка оказалась передо мной уже через минуту. Рядом с ней легли тонкие металлические палочки — настолько тонкие, что ими можно было связать лыжную шапку. Но чтобы подцепить ими лапшу, несомненно, надо было родиться корейцем. Я огляделся по сторонам в поисках деревянных палочек, но везде лежали точно такие же — тонкие металлические. Стараясь не опускаться до поедания лапши руками, я довольно долго пытался зафиксировать скользкие палочки в руке, и тут передо мной возник водитель в наглаженной белой рубашке. Молча показал на часы. До истечения отведенных им 15 минут оставалось несколько секунд. Как и весь пассажирский транспорт в Корее, автобус должен был отойти без опоздания. Я встал из-за стола и скучно, по-арестантски, поплелся за водителем на выход.
Через несколько часов автобус въехал в Пусан. Я вошел в метро и от находившегося на окраине терминала долго-долго ехал в центр. Когда я поднялся на поверхность, все вокруг было залито пронзительным светом рекламных вывесок. Был вечер пятницы, конец рабочей недели, лихорадка отдыха. Окна ресторанов были распахнуты, и отовсюду пахло жареным мясом, маринадами и алкоголем. Улицы располагали к веселому безумию. Прямо напротив меня ярким неоновым цветом горел огромный 11-этажный дом. Все 11 этажей занимали увеселительные заведения: рестораны внизу, караоке — ближе к середине, бары — на самом верху. Внизу гудели стоящие в пробке машины. На их крышах отражалось пестрое неоновое свечение; их водители нервничали, спеша рассесться по барам. Я долго бродил среди вывесок. А потом увидел закрытый антикварный магазин. В пыльной витрине была выставлена всевозможная корейская старина: древние навесные замки в виде рыб, бронзовые статуи Будды и немыслимые латунные звери. Я уже собирался идти дальше, когда увидел в глубине витрины небольшого пластмассового динозавра — кажется, велоцираптора. Он был красный и очень пыльный, но это был динозавр…
Настоящее кимчи