...Лето 1918 г. было очень бурным, насыщенным большими историческими событиями, которые на многие годы наложили свой отпечаток и на будущее России, и, как выяснилось позднее, на будущее всей Европы. Мы жили тем летом на даче в Боте недалеко от Троицкосавска, и когда телеграфная линия была нарушена и станция не работала, посменно ездили туда только раз в пять дней. Однажды пошел слух, что чехи, прогнав большевиков, вступили в город. Мы решили, что лучше всего поехать туда и посмотреть самим, что происходит. Задами пришли мы к нашему дому и увидели, что вся Большая улица полна солдат.
Все важные здания были захвачены, прежде всего, конечно, здание почты и телеграфа.
В Троицкосавске правили красные, и однажды из бабушкиных окон я увидел, как остановилась телега с солдатами и с ней три всадника — очевидно, что-то случилось с упряжью. Мне захотелось сфотографировать их, я схватил аппарат, выбежал и сделал снимок. Одному из всадников это очень не понравилось, он угрожающе пошел на меня. Но когда я не стал удирать — на что он явно рассчитывал — а вместо этого спросил, чего он хочет, он пристыжено отступил назад. Эта сцена позабавила остальных.
Вряд ли среди бедного населения России, среди солдат, было много таких, кто хоть что-нибудь понимал в целях революции. Темные, в подавляющем большинстве не умеющие читать и писать, политически они были совершенно неподготовлены. Дело случая — сражался солдат за большевиков или против.
Последний период своего пребывания в Сибири, с осени 1918 года Кнуд Радинг и его семья живут в Иркутске.
После года жизни в Иркутске Кнуд Радинг и его семья решили уехать в Данию. Из-за хаоса, царившего на территориях западнее Иркутска, поехали ближайшим кружным путем: на восток поездом до Шанхая, а оттуда на пароходе до Сан-Франциско. Пересекли США и поплыли пароходом из Нью-Йорка в Копенгаген, куда прибыли в январе 1920 года… Судя по подписям к фотографиям, — а Кнуд неутомимо снимал везде — поездка протекала без проблем.
С 1920 по 1931 год Кнуд Радинг снова работает телеграфистом на «Большой северной телеграфной станции», теперь уже в Гетеборге. Но в конце 1931 года из-за экономического кризиса да и телефон стал вытеснять телеграф — Радинги многие его коллеги были уволены. В качестве компенсации он получил довольно большую сумму — 17 500 крон — чуть больше, чем трехлетняя зарплата. Деньги он использовал на создание фирмы «Рекламное фото Радинга».
Фотографии Кнуда Радинга — небольшая главка в большой истории, главка об обширной деятельности датчан на Востоке, главка о многообразии народной жизни. И — целая глава о революции и гражданской войне. Какими их увидел датчанин.
Аннеметте Серенсен
Перевел с датского Л.Вайль
...На одной из улиц Иркутска ожидались беспорядки, поэтому выступила полиция. Обрати внимание, Лилька, на длинные водосточные желоба, кончающиеся за бортами примитивных деревянных тротуаров. Эта фотография изображает сцену в Иркутске, очевидно в 1918 году. Если отвлечься от некоторых характерных русских деталей, она несколько напоминает кадр из классического американского вестерна: три одиноких всадника на широкой, немощеной улице и равнодушные жители, стоящие у приземистых деревянных домов и наблюдающие со стороны. Есть и другое сходство между Сибирью начала XX столетия и американским Диким Западом в прошлом. В обоих случаях — территории с огромными просторами девственной земли, куда устремлялись миллионы полных надежд поселенцев и всевозможных искателей приключений, чтобы начать здесь новую жизнь. В Сибири тоже царил дух первопроходцев и бродил миф о крае света. Потом здесь развернулся фронт между «белыми» и «красными».
...Вид с центральной башни Маймачена на главную улицу, идущую в сторону северных городских ворот. На заднем плане виден Кяхтинский собор. Обрати внимание на тротуар, окантованный, чтобы не соскользнуть с него зимой, когда все покрыто льдом, деревянными брусьями.
…Старший военачальник и два его адъютанта (все — знатного происхождения, что видно по павлиньим перьям на шапках) показывают свой штандарт. Монголия. Лето 1918 г.
…Верблюды в Монголии — главный транспорт. Здесь — один из караванов на базаре в Троицкосавске. Погонщик-монгол сидит на ступеньках.
Троицкосавск расположен в четырех километрах к северу от Кяхты. Первоначально он был выстроен как город-крепость для защиты кяхтинской чаеторговли. Потом перенял роль Кяхты, как самого делового города Сибири.
…Монголы очень жестоко, по нашим понятиям, карают за правонарушения. Кража лошадей и скота — одно из тягчайших преступлений и в течение столетий влекла за собой такое наказание: виновного помещают в деревянный ящик — настолько маленький, что человек не может ни сидеть, ни лежать в нем. Еду он получает через небольшую щель в ящике. Нужду справляет как может. В таком положении он мог провести многие месяцы. Преступникам меньшего масштаба надевали квадратную колодку на шею. На ней — полоска бумаги, где указано, за что человек осужден. В остальном он свободен. Но только не может принимать пищу самостоятельно, поскольку не достает руками до рта. Лечь тоже не может. 7 июля 1918 г.
…Крестный ход в Иркутске весной 1919 г. Процессия с хоругвями движется вдоль реки Ангары.
…Старый сторож на дачах в Усолье. Говорили, что в юности он был сослан в Сибирь — как и многие сотни тысяч до него. Своей крайне эксцентричной одеждой он отличается от остального населения. Обрати внимание на его ботинки.
Все воспроизведенные здесь фотографии печатаются с разрешения «Рекламного фото Радичга». Благодарим фирму за это, а также за выполненную ею работу по подготовке фотографий, — Ред.
Цитаты в подписях — это подписи к фотографиям самого Кнуда Радинга Серенсена. — Прим ред.
Геральдический альбом: Геральдический альбом. Лист 25
Остров Пуэрто-Рико, омываемый с юга Карибским морем, а с севера — Атлантическим океаном, с 1898 года является владением США. В 1952 году он добился самоуправления, получив статус «свободно присоединившегося» к США государства под названием «Содружество Пуэрто-Рико».
Остров был открыт Христофором Колумбом 19 ноября 1493 года, в день святого Иоанна Крестителя, По-испански — Сан-Хуан Батиста. Именно так и назвал Колумб острое, и это название сохранялось до 1521 года. Вся последующая пуэрториканская геральдическая символика связана именно с Иоанном Крестителем, считающимся покровителем острова.
Испанское завоевание и колонизация начались с 1508 года, когда участник экспедиции Колумба Хуан Понсе де Леон, прибыв с небольшим отрядом на остров, основал на берегу удобной и живописной бухты первое испанское поселение, которое назвали «Пуэрто-Рико» («Богатая гавань»). Уже в 1511 году поселение получило статус города, ему испанской короной был тут же пожалован герб. Это был первый герб в Новом Свете, полученный колониальным владением от метрополии. Восемь лет спустя столица острова была перенесена во вновь созданное поселение Сан-Хуан, а еще через несколько лет не только название Пуэрто-Рико, но и его герб были распространены на весь остров. Этот герб с незначительными изменениями, внесенными в 1898, 1905 и 1958 годах, сохранился и доныне, и является старейшим из действующих гербов Западного полушария.
В современном виде он выглядит так. На центральном зеленом поле щита изображен сидящий на церковной книге белый ягненок («агнец божий») с нимбом над головой и церковным крестовым знаменем. Этот образ — атрибут Иоанна Крестителя. Кайма щита составлена из эмблем, напоминающих о трехсотлетнем испанском владычестве — четырех кастильских замков, четырех львов Леона, четырех флагов Арагонско-Сицилийского королевства (четыре красных полосы на желтом поле — Арагон, а сочетание треугольников арагонских цветов с двумя черными орлами на белом — Сицилия). Кроме того, на кайме изображены четыре иерусалимских креста — символы господствующей на острове католической религии.