Ездила она и в Краков – навестить мать мужа, поскольку сам он был «невъездной». К этому времени терпению фондистов пришел конец, они более не хотели выносить вздорного Войнича. А Лили чувствовала все большую усталость – столько лет она работала без отдыха, почти задаром и урывками писала свой роман. А в последнее время ей только и приходилось, что мирить мужа со «степняковцами». В итоге всех передряг Войнич заявил, что он проживет и без Степняка. Вместе с ним покинула фондистов и его жена. Степняк не был в обиде на Лили, их продолжала связывать дружба.
Флорентийский финал
Она одна уехала в Италию и поселилась во Флоренции, где исписывала лист за листом, сутками не выходя из своей комнатки. Лили не читала газет, не отвечала на письма. Неделями она ни с кем не разговаривала. Одиночество ее не тяготило – с ней был ее Артур. Она любила его все больше и больше. Иногда Лили становилось очень жаль его – сколько ударов судьбы она ему уготовила, скольким испытаниям подвергла!
Живя в Тоскане, она работала с таким жаром, что даже не заметила случившегося там землетрясения. Когда тосканцы были в панике, Лили даже не подняла головы от наполовину исписанного листа. А листов становилось все больше, они лежали повсюду – на столе, на полу, на постели. Этель Лилиан чувствовала, что ее книга «недурно выходит».
Проведя четыре творческих месяца в Италии, она вернулась в Лондон. Книга написана. Лили влюбилась в свое творение, но полюбят ли его остальные? Что ж, не так уж это и важно, ведь писала она его главным образом для себя. Войнич охладел к революционным идеям. Они оба заболели. Он – апатией ко всему. Она – тоской по Флоренции, по дням, когда роман писался точно сам собой. Теперь же «Овод» закончен и писательница чувствовала себя опустошенной.
Степняк попросил дать почитать роман… Лили была счастлива, только нужно подождать, когда у нее появятся деньги, – надо сделать копию, а ей нечем заплатить переписчику.
Но случилось непоправимое: в декабре 1895 года ее самый близкий друг Сергей Степняк трагически погиб. И Этель Лилиан от горя слегла. «Инфлюэнца», – говорили близкие, Лили же знала, что болезнь ее называется по-другому, а именно «потеря всякого желания жить дальше». Но она должна еще опубликовать свой роман. Хотя наверняка и здесь ее постигнет неудача, никто не захочет читать «Овода», но… Степняк, он же так верил в нее. Лили вновь вспомнила стихотворение детства и то далекое чувство, когда ей казалось, что она та самая маленькая мошка, уносимая ветром. Она обязательно должна опубликовать роман, сделать это в память о нем, ее умершем друге, обладавшем «сердцем льва и добродушием ребенка». Ей придется научиться летать против ветра.
Книга небольшими тиражами почти одновременно вышла в Англии и Америке. Американский рецензент написал, что произведение госпожи Войнич весьма вредно для молодых неокрепших умов, так как «страницы наполнены кощунством и богохульством». Лучшей рекламы и не придумаешь. Весь американский тираж был продан, а многие читатели были убеждены, что автор книги – мужчина.
Этель же очень хотелось, чтобы «Овод» был опубликован в России. С начала 1898 года роман начал выходить отдельными главами (и с цензурными купюрами) в журнале «Мир Божий». Наконец-то ее герой заговорил по-русски – «Овода» перевела с английского знаменитая Зинаида Венгерова.
Отторгнутые премьерыА супруги Войнич тем временем поселились в доме в Челси. Тяжелые времена, казалось, миновали. Войнич стал продавать антикварные книги. Поиск старинных рукописей превратился у него в настоящую страсть. Он хвастал тем, что у него нюх на удачные находки. И ему действительно везло. Он наткнулся на географическую карту, составленную Магелланом. А в итальянском городе Фраскати приобрел таинственный манускрипт, ныне известный как «Манускрипт Войнича». Книга была написана на странном языке, не похожем ни на один земной. Судя по изображениям растений, один из ее разделов посвящался ботанике. Но ни одно нарисованное дерево, ни один цветок даже отдаленно не были похожи на те, что растут на Земле. Лили была заинтригована не меньше мужа. Вспомнив, как блестяще ей удавалось прочитывать зашифрованные письма, она часами просиживала за книгой. Войнич утверждал, что когда-то манускрипт принадлежал императору Священной Римской империи Рудольфу II, жившему в XVI веке. Они попробовали дешифровать книгу, но тогда ничего не вышло.
Лили же предложили сделать из «Овода» пьесу. Ее давний знакомый, часто бывавший у Степняка, драматург Бернард Шоу помог ей. Он объяснил, что следует делать автору пьесы, чтобы не быть обманутым и получать регулярно свою часть прибыли. В марте 1898 года в «Виктория-Холле» впервые давали «Овода». Казалось, начался путь славы… Лили едет за океан – в Нью-Йорк на премьеру пьесы по мотивам ее романа. Спектакль поверг ее в ужас, хотя и был встречен зрителями на ура. На другой день газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала письмо Этель Лилиан Войнич: «Я не могу допустить, чтобы мое имя было связано с безграмотной мелодрамой, и отказываюсь получать за нее гонорар».