Никто так толком и не знает, как следует произносить имя самого блестящего, влиятельного и романтического человека в Англии времен Елизаветы Тюдор: то ли Роли, то ли Рэйли, то ли Рэли, как это в конце концов и утвердилось. Сам сэр Уолтер почему-то писал свою фамилию всегда по-разному. Первый вельможа королевства, искатель Эльдорадо, приговоренный к позорной смерти государственный преступник, воспитатель наследника престола, философ, алхимик, поэт… Пожалуй, только эпоха Ренессанса порождала столь разносторонне одаренных личностей. Рэли был не менее знаковой фигурой того уникального периода английской истории, когда жили Шекспир, Джон Донн, Хэрриот, Марло, Спенсер…
Сэр Рэли появился на сцене английской истории из ниоткуда. Но сколь неподражаем был его выход! Сырой лондонской зимой 1581 года королева Елиза- вета I в сопровождении испанского посла и многочисленной свиты в нерешительности стояла у Холбейнских ворот — под ее ногами лежало грязное снежнобурое месиво, в которое страшно было ступить атласными, затканными серебром и золотом туфельками. Придворные беспомощно переглядывались, не зная, что предпринять. И вдруг перед процессией появился молодой дворянин, по всей видимости, спешивший во дворец по какому-то делу. Оценив ситуацию, он мгновенно сорвал с себя алый бархатный плащ, усыпанный драгоценными камнями, и бросил под ноги королеве. Свита замерла от столь неожиданного и роскошного жеста, глаза придворных с завистливым любопытством вонзились в незнакомца: высокий, с длинными мускулистыми ногами, с горящими темными глазами на узком правильном лице. Елизавета тряхнула огненно-рыжими волосами и, прежде чем вытоптать плащ, одарила незнакомца милостивой улыбкой.
Весьма скоро Рэли был приближен ко двору и сделался одним из фаворитов королевы. Кстати, под ноги правительнице он бросил тогда практически все свое состояние — алый плащ был единственным реальным богатством 29-летнего Уолтера и стоил примерно столько же, сколько и его захудалое девонширское поместье. Однако Рэли рано усвоил урок — побеждает только тот, кто умеет рисковать тотально. Он будет придерживаться этого правила всю жизнь.
Уолтер Рэли родился в 1552 году в приморском городке Ист-Бадли в Девоншире. Он был вторым ребенком от третьего брака его отца, обедневшего помещика Уолтера Рэли, религиозного лидера местной протестантской общины. О ранних годах Уолтера-младшего мало что известно. 16 лет от роду он поступил в оксфордский Ориэл Колледж, но так и не смог дотянуть до конца курса, хотя науки давались ему легко и быстро. Ветер странствий и тяга к приключениям преждевременно сорвали его с места, и диплом им так никогда и не был получен. 19-летним юнцом Рэли оказался добровольцем во Франции: там он сражался на стороне гугенотов. Многие запомнили этого безрассудно смелого юношу, презиравшего опасность, неумолимого и жесткого — если того требовали обстоятельства.
Сохранилась история о редких храбрости и находчивости Рэли, относящаяся к августу 1580 года, — история, особенно импонировавшая королеве Елизавете.
Рэли в невеликом чине капитана английской армии получил задание от английского наместника в Ирландии лорда Ормонда подавить вспыхнувшее там восстание против короны, на помощь которому должны были прийти испанцы. Ирландия, эта ахиллесова пята Англии, постоянно угрожала ей неповиновением и бесконечными взрывами протеста католиков против деспотически навязываемого Елизаветой I протестантизма. Задание капитана Рэли выглядело едва ли выполнимым — подобное поручали в том случае, если подчиненный был чем-то неугоден и от него желали избавиться. Лорд Ормонд и в самом деле с трудом переносил Уолтера: молодой капитан казался ему чересчур самоуверенным и неподобающе дерзким. Как бы то ни было, Уолтеру было приказано арестовать подозреваемого в заговоре против королевы ирландского магната лорда Роша в его родовом замке в городе Белли и доставить Ормонду живым или мертвым.
Замок ирландца был надежно укреплен, к тому же в нем размещался вооруженный гарнизон в 500 человек, у Рэли же, отправляющегося на это задание, под началом было всего 90 солдат. К счастью, отряду Рэли под покровом ночи удалось пробраться в Белли незамеченным. Далее капитан стал приводить в действие отчаянный, но заранее детально разработанный план. Решительно постучавшись в ворота замка, он попросил, чтобы его пустили в сопровождении эскорта из 6 человек для ведения переговоров с Рошем. Для последнего столь жалкая кучка людей, находящихся на его укрепленной территории, не представляла ни малейшей опасности. С ироничной любезностью хозяин пригласил Рэли с его людьми к завтраку. И тут английский капитан со светской улыбкой повел разговор о последних достижениях астрономии. В глазах его читалась живейшая заинтересованность предметом, а речь свидетельствовала о достойной восхищения эрудированности. Рош, отметив все это, более всего, однако, оценил редкое хладнокровие своего «гостя» — вряд ли тот был столь наивен, чтобы не понимать, что через каких-нибудь 10 минут ему вполне могут перерезать горло.
–– Не откажите в любезности, сэр, показать ваш превосходный замок, –– обратился Рэли к хозяину с совсем уж, казалось бы, неуместной просьбой. –– Меня всегда интересовала архитектура.
Игра продолжалась… Рош с готовностью повел непрошеных гостей по дому, и в конце концов все они как бы случайно оказались в Сторожевой башне. И тут вежливая заинтересованность, не сходившая во время осмотра с лица Рэли, растаяла в то же мгновение — короткий условный свист, и в башню бесшумно вбежали английские солдаты.
–– Именем королевы! –– властно произнес капитан. –– Советую не сопротивляться.
Рэли заранее выведал, что из Сторожевой башни наружу ведет тайный, никем не охраняемый выход. Сейчас он надежно контролировался его людьми, и через него они вместе с пленником покинули замок. Как отряду Рэли удалось обойти все засады и благополучно добраться обратно в штаб-квартиру англичан, город Корк, никто понять не мог. Завистники Рэли позже говорили, что ему помогал сам дьявол. То же самое нашептывали на ухо королеве и ее прежние фавориты –– Дадли, Лестер и Хэттон, отошедшие на второй план с появлением Рэли. Но Елизавета была совершенно очарована новым придворным — мало того, что он был человеком действия и убеждений, он понимал самую суть миссии английской королевы…
Рэли в полной мере разделял сложившуюся к моменту правления Елизаветы I (1558 год) концепцию великой протестантской империи –– Англии, которая при правильном ведении дел и благоприятном стечении обстоятельств, как предполагалось, вскорости должна была сравниться с великой Римской империей времен Августа, этим эталоном разумной государственности. Собственно, в этом и заключался смысл английского Ренессанса. Патриоты типа Рэли усматривали в служении империи сакральную цель своей жизни, для достижения которой хороши были любые средства. Елизавета, вступив на престол в возрасте 25 лет, пусть и не сразу, но все же всерьез вознамерилась осуществить англиканскую доктрину монарха — верховодить как над государством, так и над Церковью. Дочь Генриха VIII и Анны Болейн, Елизавета Тюдор унаследовала представления о том, что именно папы повинны в ослаблении монархической власти в Европе, что, стремясь подчинить государства Церкви, они планомерно подрывали единство европейских королевских дворов и ослабляли их себе в угоду. Еще в 1559 году Елизавета заставила парламент голосовать за «Акт верховенства», требующий от епископов клятвы верности королеве, стоящей над Церковью. Это означало полный разрыв с Римом, и те священники, которые отказались дать клятву, были немедленно заключены в тюрьмы. В 1570 году Папа официально отлучил Елизавету Тюдор от Церкви, считая единственной законной правительницей шотландскую королеву Марию Стюарт, ее двоюродную сестру. С этого момента преследования католиков стали для Елизаветы «делом чести», за время своего правления она публично казнила более 200 католических священников.
Что касается Уолтера Рэли, то он вовсе не был таким уж непримиримым протестантом, но яростно ненавидел, например, испанцев –– не за то, что они католики, а за то, что, соперничая с Англией, пока держали превосходство над ней, в частности на морских просторах. Сопротивлявшиеся господству Англии Ирландия и Шотландия вызывали его ненависть по той же причине.