Современной туристской инфраструктуры в Белозерске пока нет. Однако в городской гостинице, разместившейся в пятиэтажном здании и ныне потесненной конторой банка, а также в общежитии речников практически всегда можно получить номер, который, несмотря на вполне умеренные по нынешним временам, цены, вполне удовлетворит всякого, кто приехал для знакомства с историческими памятниками и жаждет встречи с непритязательным очарованием русской глубинки.
Белое озеро, которое, благодаря его рыбным богатствам, прозвали «Золотым дном», и Шексна с давних пор славились своей стерлядью, о чем напоминают слова поэта Державина: «Шекснинска стерлядь золотая» и древний герб Белозерска, на котором наряду с ладьей красуются две стерляди. Имя Белого озера прежде для многих ассоциировалось и с понятием о «вкусных снетках». Однако еще в середине прошлого века, по утверждению одного из посетителей города, «ни за какие деньги вы рыбы не достанете». Сегодня местную рыбу можно купить в колхозном магазине, что на канале. В майскую путину бывают те самые «вкусные снетки». А вот стерлядь действительно исчезла, но местная администрация полна решимости возродить былую «стерляжью» славу города.
Даже если вы и не отведаете белозерских снетков и стерляди и не приобретете в качестве сувенира местные кружева, вы все равно будете вознаграждены. Здешний поэт Сергей Орлов писал: «Старинный город с крепостным валом и множеством церквей. Тихие дома, деревянные мостки, скрипучие калитки, буйные черемухи и зовущие гудки пароходов...» — все это Белозерск.
Поверьте, чтобы увидеть все это, самому окунуться в уютную старину городка, сюда стоит приехать!
Никита Кривцов | Фото Виктора Грицюка
Неведомые тропы: Самая большая трещотка Африки
Женевьева Ренсон целый год готовилась к своему двенадцатому путешествию по Африке, задавшись целью найти и сфотографировать одну из редчайших африканских птиц. Ничто не обещало фотографу счастливого случая. Однако только ему, господину Случаю, бесстрашная француженка, прошедшая через все перипетии опасной экспедиции по болотам северо-восточной Замбии, обязана своими лучшими фотоснимками.
Птица, на поиски которой отправилась Женевьева Ренсон, — королевский китоглав (Balaeniceps rex). А.Э.Брем в «Жизни животных» говорит о китоглаве как об «одной из самых замечательных птиц Африки и даже одной из самых своеобразных птиц всего света». Эти птицы большая редкость, настоящий раритет. Их можно повстречать небольшими стаями, а чаще в одиночку исключительно в Африке, в болотистых районах верховьев Нила, в Судане, Уганде, Танзании, Руанде, Заире и Замбии. Специалисты предполагают, что их популяция составляет в общей сложности десять-пятнадцать тысяч особей.
Отличительная особенность Balaeniceps rex — мощный клюв, очень похожий на тяжелый деревянный башмак, за что нередко птицу называют еще башмакоклювом. Арабские ученые-путешественники дали ей имя Абу Маркуб, что значит «Отец башмака».
Относятся ли башмакоклювы к аистам, цаплям, пеликанам или иному виду пернатых, учеными окончательно не выяснено. Но твердо установлено, что их клюв — около 20-30 сантиметров длиной — в отряде боевых птиц самый мощный.
Интересно, что другие представители отряда боевых птиц цапли и ибисы нередко собираются в стаи вокруг клювастых одиночек, чувствуя себя в безопасности рядом с этими устрашающего облика и внушительных — до полутора метров длиной — размеров птицами.
Перед тем, как отправиться в экспедицию, Женевьева Ренсон беседовала со всеми очевидцами, которые встречали необычных птиц с мощным клювом, тщательно изучала все сообщения, касающиеся Balaeniceps rex.
К сожалению, это мало что дало. Во всяком случае, ясно было, что в Замбии, по мнению ученых, эти пернатые гнездятся многие годы, в то время как в других странах Африки были отмечены всего-навсего только промежуточные места отдыха отдельных одиноких птиц.
И вот в Замбии, южнее озера Бангвеулу в болотах Кафуе, раскинувшихся на территории в 8000 квадратных километров, Ренсон находит районы довольно плотной популяции башмакоклювов.
Женевьева хорошо знала, что для успешного исследования и фотографирования редких представителей фауны Африки, в частности и в этих малонаселенных, почти первозданных регионах, нужно следовать непреложному правилу натуралистов быть в определенном месте в строго определенное время. Правда, это правило умалчивает о том, сколько мужества и сил нужно для того, чтобы найти это место и в нем вовремя появиться, особенно когда все это происходит в болотах Северо-Восточной Замбии.
Отваге и поразительной целеустремленности путешественницы нельзя не удивляться. Ведь даже рыбаки замбийского народа бемба, живущие в этих краях, не отваживаются забираться туда, где вполне можно заблудиться среди однообразных берегов болотных водных потоков и где принятый в качестве ориентира, покрытый плотной растительностью холм может запросто бесследно исчезнуть.
По их мнению, в марте, в самой середине сезона дождей, отправиться пешком на разведку в эту обманчивую и жутковатую местность, как это сделала француженка, равняется попытке самоубийства. И рыбаки наотрез отказались быть ее проводниками: здесь даже твердой, казалось бы, надежной поверхности нельзя доверять. Под тяжестью человека она может внезапно уйти в трясину, где его подстерегают хищные, подчас ядовитые зубы болота — жирные водяные змеи и крокодилы, укрывающиеся под берегами плавающих островов.
После многонедельной разведки — на самолете и на лодке — Женевьева пробралась наконец именно туда, куда так стремилась. Здесь, совершая пешую разведку со своим неразлучным тяжеленным рюкзаком, она не раз, к счастью, только по шею, проваливалась в болото, проклиная в сердцах его коварство, пока не обнаружила в центре болотистой местности вполне подходящий островок на надежном, устойчивом грунте. Здесь и устроила она базовую стоянку.
...Вокруг до самого горизонта простирается ковер тростников и буйных трав; лишь кое-где виднеются редкие кустарники и одинокие деревья. Это своеобразное покрывало болота, под ним скрывается полное воображаемых и вполне реальных ужасов необозримое водное царство: таинственные омуты, трясины и гнилые булькающие вонючими испарениями пруды. А там, где появляются прогалы в растительном покрове болота, светится бодрящая, чудесная синь отраженного в воде тропического африканского неба. Медленно вращаясь, дрейфуют по ней плавучие острова из плотно спутанных гниющих и живых болотных растений. Кое-где из глубины на поверхность вырываются пузыри болотных газов, и запах падали заполняет неподвижный воздух. На многие километры ничто не напоминает о человеке, как будто он еще вовсе не появился на земле...
Тем не менее отважная представительница рода человеческого уже поставила на островке маленькую портативную палатку, а в развилке довольно крепкого приземистого дерева устроила скрытое ветками и противомоскитными сетками наблюдательное гнездо.
И вот уже, часто отирая пот со лба и то и дело стряхивая со своих ботинок и плотно перевязанных на лодыжках брюк десятки кровожадных крылатых насекомых, которые проскальзывали даже через сетку, Женевьева опять проверяла свое снаряжение, камеры, штативы, объективы, пленки. Все было в состоянии готовности номер один. Только виновник всех этих приготовлений башмакоклюв совсем не торопился появляться. Правда, Женевьева Ренсон уже успела убедиться, что без достаточного запаса терпения и выдержки ей не добиться цели.