Турецкие газеты также не стоят в стороне от удовлетворения насущных потребностей населения. Здесь мелодрама приобретает форму светских сплетен, которым посвящены первые, цветные страницы практически всех турецких изданий. Вообще, сплетни играют в Турции огромную роль. Народ здесь чрезвычайно живо интересуется интимными подробностями из жизни сильных мира сего.
Вспоминается случай, когда на первой странице одной из ведущих газет я узрел статью, повествовавшую о том, что известный футболист появился в ночном клубе с новой любовницей. Я усмехнулся и отложил газету в сторону, чтобы просмотреть другие издания. Каково же было мое удивление, когда почти во всех остальных газетах я обнаружил заметки на ту же животрепещущую тему. В другой стране никто бы не обратил внимание на этот незначительный эпизод личной жизни спортсмена. Но только не в Турции. Кстати, этим дело не кончилось. Вечером в программе светской хроники журналисты уже брали интервью у влюбленной пары, интересуясь, давно ли они вместе и насколько у них это серьезно.
Неотъемлемая черта национального характера турок — склонность к торговле. Работать с покупателем здесь умеют. Войдя в лавку, вы сразу же почувствуете внимание. Отечественного безразличия, не побежденного даже переходом к рынку, здесь не встретишь. Продавец поинтересуется, что вы хотели бы приобрести, и подберет нужный товар. Тут есть интересная деталь. Турецкий продавец никогда не скажет вам, что товара у него нет. Даже если необходимой вещи нет, он будет уверять, что она, конечно же, была, но кончилась буквально только что, и посоветует зайти завтра или попросит немного подождать, а сам пошлет мальчика в соседнюю лавку, где такой товар точно имеется.
Кстати, пока вы ждете, продавец обязательно заведет с вами задушевную беседу, поделится своим сокровенным желанием поехать в Россию и непременно угостит вас чаем или любым другим безалкогольным напитком по вашему выбору. При этом вы, конечно, понимаете, что вас угощают не от природной щедрости, а в расчете на вашу будущую покупку, однако, все равно очень приятно. Особенно по жаре. Напившись чаю и вдоволь наговорившись, вы почувствуете, что после всего этого покинуть магазин без покупки даже как-то неудобно... Что, собственно, и требовалось доказать.
Впрочем, турецкая торговля с ее комбинацией западного прагматизма и восточной хитрости — это всего лишь частный случай. Вся жизнь Турции показывает, что эта страна ушла от традиционного Востока, но пока не добралась до Запада. Так сказать, не совсем дошла до западного конца моста через Босфор. В этом ее особенность, и именно этим турки похожи на нас.
Иван Овчинников / фото Андрея Нечаева
Клады и сокровища: Пять цивилизаций на одном корабле
На морских торговых путях, проходивших вдоль южного побережья Турции, затонуло, по разным причинам, немало древних кораблей. Гибель одного из, них — торгового, длиной оком 20 метров, нагруженного ценными грузами и продуктами, стало, надо думать, большой потерей для жителей Восточного Средиземноморья. Случилось это в XIV веке до н.э.
Следы катастрофы были обнаружены турецким ныряльщиком за губками. Мехметом Шакмром в 70 метрах от скалистого берега около мыса Ул-Бурун, на глубине примерно 45 метров. Молодой ныряльщик сообщил об этом своему капитану, а также о том, что видел на и дне странные «металлические бисквиты с ушами». О находке сообщили в турецкий археологический музей в Бодруме, где ею очень заинтересовались. По всей видимости, на дне лежали медные слитки, изготовлявшиеся древними киприотами — главными поставщиками меди в бронзовом веке. Медные заготовки уже говорили об очень древнем возрасте погибшего корабля.
Аквалангисты из музея посетили место кораблекрушения в 1983 году и удостоверились в том, что, начиная с глубины 42 метра и распространяясь на 20 метров ниже по подводному склону, лежали остатки корабля, почти полностью закрытые донными наносами. Они увидели также выступающие ровные ряды медных слитков в количестве 84, шесть громадных кувшинов словно из сказки «Али-Баба и сорок разбойников», — в которых прятались воры, и десятки амфор, предположительно, хананеянского происхождения.
Предварительная разведка подтвердила, что у мыса найден самый древний из известных в морской археологии корабль с неисчислимыми сокровищами.
Несколько лет назад совместная американо-турецкая археологическая экспедиция, финансируемая Национальным географическим обществом США, смогла приступить к изучению остатков корабля и подъему находок. Руководил ею профессор Джордж Басе. Довольно значительная глубина, по словам профессора, спасла корабль от разграбления и сохранила его груз до наших дней. Но в то же время глубина сильно тормозила подводную работу археологов. Аквалангистам в полном снаряжении находиться на такой, глубине позволяется очень короткое время.
Едва начав работу, аквалангисты обнаружили около двухсот медных слитков, которые были, по-видимому, основным грузом. Слитки были сделаны в форме воловьей шкуры с «ногой» или с «ручкой» в каждом из четырех углов. Вес каждого составлял около 30 кг. Должно быть, древний корабль трещал под грузом 6 тонн меди — достаточной, при сплаве с оловом, чтобы изготовить вооружение для небольшой армии.
Много груза вмещали и амфоры. Их было обнаружено около 100. В большинстве из них сохранились остатки желтой смолы — сульфида мышьяка. Подобная смола была найдена в египетских гробницах, ее использовали для окраски. Некоторые амфоры были до краев заполнены стеклянным бисером. Груз амфор, возможно, хананеянского происхождения, датируется XIV веком до н. э. — то есть позднего бронзового века.
Постепенно снимая с места кораблекрушения илисто-песчаные отложения, используя для этого гидроэжекторы, аквалангисты сделали сотни находок. Однако прежде чем поднять их, необходимо было предварительно все зафиксировать на карте. Картографирование корабля с помощью стереофотографий было затруднено крутым скатом, на котором он лежал. Пришлось прибегать к методам триангуляции и измерительным рулеткам. Карта раскопок, где была нанесена линия киля корабля, давала археологам возможность планомерно и последовательно исследовать участки залегания.
Для подъема тяжелых объектов, тех же медных заготовок, аквалангисты использовали прорезиненные мешки, в которые поддували воздух, создавая подъемную силу. А на дне, рядом с раскопом, для аквалангистов установили наполненную воздухом «телефонную будку» — прозрачный стеклянный купол — подводный мини-дом, чтобы ныряльщики могли говорить с коллегами на поверхности или укрыться в экстренных случаях. Базой аквалангистов служило судно «Виразон», поставленное на якорь прямо над раскопом.
Со дна подняли также 6 больших кувшинов-пифосов высотой 1,8 м. Изображения таких огромных кувшинов встречаются на рисунках египтян в XIV веке до н.э. Из одного пифоса аквалангисты вынули 18 предметов, в основном, малые кувшины и чаши с дугообразными ручками. Посуда была явно с Кипра, ибо в отличие от гончаров Восточного Средиземноморья периода бронзового века, кипрские мастера не пользовались гончарным кругом, и сосуды были не совсем симметричны.